– Я хотел, чтобы она заплатила за всю боль, которую мне причинила. Я убежал тогда из дома. И пошел к Наоми.

Я подняла брови, вспомнив фотографии Наоми, которые показал мне Алекс.

– Между нами была любовная связь, – признался он. – Послушайте, я вовсе не горжусь некоторыми эпизодами из прошлого, особенно этим.

– А когда вы узнали, что Пенни… исчезла?

– Сын Наоми, Джимми, плакал, – сказал он. – Его отец, Джин, пошел посмотреть, где Джимми, и нашел его плачущим в одиночестве на палубе. Позже он сказал мне, что… Знаете, на этот счет потом было много всяких домыслов… В общем, он сказал, что его сын видел, как она уплыла на лодке.

– На лодке? С кем?

– Думаю, с Колином, – сказал он, – он жил на соседнем причале. Наоми рассказала мне, что Пенни сблизилась с ним, когда я находился в Калифорнии. Думаю, он и был отцом ребенка.

Даже сейчас, по прошествии стольких лет, я почувствовала, что Декстер глубоко страдает.

– Тем не менее, – продолжал он, – эта версия распалась. Когда детективы допрашивали этого парня, я узнал, что они с Пенни планировали уехать той ночью вместе, но что-то пошло не так. Они поссорились, и он уехал без нее.

– Вы уверены, что он не вернулся за ней? – спросила я, надеясь в душе, что Пенни в конце концов уплыла в лучах заката с человеком, которого по-настоящему любила.

Он покачал головой.

– Нет, к тому времени, как это случилось, Колин уже вышел на яхте в океан. Он был далеко от озера Юнион. Значит, кто-то другой заманил ее в лодку.

– Кто же это мог быть?

Декстер всплеснул руками.

– Полиция допросила нескольких бездомных, бродивших в окрестностях. Они годами рассматривали одну версию за другой, но ничего не срасталось. Я молил Бога, чтобы в ту ночь она просто прыгнула в лодку и уплыла, как всегда мечтала. Но не думаю, что это было именно так. Ее мать умерла в 1972-м, так и не увидев дочь, а ведь Пенни имела обыкновение звонить ей почти каждый день.

Он потер лоб.

– Больше всего на свете я жалею, что оставил ее той ночью одну. Мне, со всеми моими прегрешениями, следовало бы простить ее.

Он замолчал и, казалось, еще глубже погрузился в свое горе, но я не собиралась оставлять его в покое, не выяснив все обстоятельства.

– А Колин? – спросила я. – Как он жил все это время?

– Я сам хотел бы это знать, – ответил он, снова поднимая глаза. – Он покинул Лодочную улицу и никогда больше туда не возвращался, за исключением одного-единственного раза, когда оставил яхту на попечение Джимми.