– Ждите меня здесь! – приказал Люберов. – Из дома ни шагу. Если Шамбер будет болтать лишнее, заткните ему глотку кляпом. Я должен отлучиться. Надеюсь, что ненадолго. А может быть и до утра. Стерегите Шамбера.

Уже в дверях он сказал на ухо Веберу.

– Матвея тоже стереги. Он не должен отлучаться из этого дома.

16

16

Карету остановил всадник, скакавший навстречу во весь опор. Удивительно, что он не напугал лошадей. Правда, кучер мадам де ла Мот никогда не гнал карету слишком шибко, тем более по ухабистой, плохо освещенной дороге.

Дверца отворилась. Николь увидела перед собой офицера в форме кирасирского полка. Узкое лицо его с аккуратными буклями было строгим, в нем не было и намека на приличествующему случаю галантному выражению. «Что это – арест? – пронеслось в голове Николь. – Но почему он один?»

– Кто вы? – она изо всех сил старалась сохранить спокойствие.

– Меня зовут Родин Люберов. Князь Козловский наверняка рассказывал вам обо мне.

– Он жив? – быстро спросил Николь.

– Жив.

Она перекрестилась широким православным крестом справа налево и обессилено откинулась на подушки.

– Вы позволите? – он уже готов был впрыгнуть в карету.

– Да, да, конечно.

Николь уже запретила себе чему-либо удивляться. Последнее время все шло шиворот навыворот. Ей так и не удалось спровадить Матвея на пару дней из Петербурга. Отпуск его кончился, и возвращение в армию знаменовалось чередой крепких попоек в мужской компании. Но при этом она вырвала у него твердое обещание не отлучаться в четверг вечером из дому даже в кабак.

– Да в чем дело-то? – недоумевал Матвей.

– Я не могу объяснить тебе всего, но я знаю точно, что нам грозит опасность. Я не знаю, какая именно, что я чувствую, – лепетала в ответ Николь, придавая голосу милую беспомощность.

– Тогда я должен быть с тобой рядом!

– Ты и так рядом. Просто мы должны расстаться не надолго. Главное, не выходи этой ночью из дому.

Поверил ли он, нет ли, разобрать было нельзя. Матвей только балагурил по своему обыкновению, но пообещал выполнить просьбу Николь. Его умилили эти строгие слова: «нам грозит опасность», а если точнее, умилило слово «нам». Он слышал в нем обещание каких-то новых, еще более близких отношений.