– Ты ничего не можешь видеть, у тебя нет ни знаний, ни опыта. Успокойся, у тебя в жизни будет столько женщин, сколько ты захочешь. И еще ровно столько же. Начнешь и не кончишь.

– Я все сказал. – Филипп направился к двери. Шаповалов, на миг, забыв про боль в груди, едва ли не прыжком преградил ему путь.

– Я не разрешаю тебе вступать в этот брак. Он абсолютно бессмысленен. Уже через полгода ты это поймешь.

– Вот через полгода и посмотрим.

– Нет, так долго мы ждать не будем. Решим все сейчас. – Несмотря на решительный вид, Шаповалов был растерян, он не знал, что ему делать в такой ситуации. Вот бы сказать ему правду о том, что он совсем недавно имел эту девку, снова подумал он. Нет, если он это сделает, то раз и навсегда похоронит свои отношения с сыном. Так что придется молчать. Остается надеяться, что и она тоже будет это делать. Он схватил его за руку. – Я запрещаю тебе жениться на ней.

– Я совершеннолетний.

– Это ничего не меняет.

– Это меняет абсолютно все.

Филипп прав, вдруг подумал Шаповалов. Он не может ему воспрепятствовать. Но и позволить ему жениться на ней не может. Как же поступить?

– У меня к тебе просьба, – произнес сын. – Пристань к какому-нибудь берегу, мы поженимся в первой же мэрии. Очень прошу.

Филипп вышел. Шаповалов не без труда добрался до дивана и повалился на него.

85

Шаронов закончил очередной эпизод сценария и вышел из каюты. На палубе он нашел стул, сел и стал смотреть на безбрежное море. Неподалеку он заметил стайку дельфинов, которая плыла параллельным курсом. Их похожие на торпеда тела выпрыгивали из воды и тут же снова погружались в изумрудную поверхность.

До чего же грациозные животные, они созданы, как еще одна попытка творца приблизить свои создания к совершенству. Но не более того. Лишь человек совершенен, но он совершенен как конечный продукт, он же все еще пребывает на первоначальной, самой дикой стадии своего развития. И нет признаков на то, что он движется в заданном направлении. Вот и его, Шаронова, судьба ярко доказывает правоту этого тезиса. Столько лет он шел по пути, соблазнил по дороге многих других, а сейчас почти в одно мгновение это перестало его интересовать. Значит, прожитые годы оказались бесполезными.

Мысли Шаронова ненадолго перенеслись к жене. То, что еще совсем недавно ему казалось невероятным, за гранью возможного, случилось, он чувствует, как наступило между ними охлаждение. Она не может простить ему отступничество. Но разве это отступничество, он не виноват, что снова вернулся к тому, с чего когда-то начал. Ему все сильней хочется заняться творчеством. У него созрел замысел фильма, это может стать картиной века. Он ощущает, что ему по плечу создать подобный сценарий. Это будет рассказ о нем самом, о проделанной им сложной духовной работе. О заблуждениях и ошибках, о редких прозрениях, о любви к Богу через любовь к земной женщине. Он просто обязан передать свой внутренний опыт другим. И даже не для предостережения, в это как раз он совсем не верит, а для того, чтобы люди сумели бы оценить еще один жизненный маршрут и сверить со своим.