— Подожди, не закрывай, — попросил Марк, но охранник взглянул на него и степенно произнес:

— Для пешеходов калитка есть, через нее и проходите.

Калитка была рядом. Они вошли.

— Вы кто? По какому вопросу? И к кому? — спросил у них охранник, чья будка располагалась так, что пройти мимо нее было нельзя.

— Мы из Федеральной миграционной службы, к начальнику участка, — ответил Новопашин и сделал движение рукой за пазуху куртки, будто хотел достать служебное удостоверение. — По вопросу нелегалов. Есть тут такие?

Охранник, похожий на рыбака или китобоя из старого фильма, заулыбался.

— А как нет? Только, если забирать чурок будете, то и строительство встанет. Наглухо! Тут одни черные да молдаване. Ну, у тех хоть разрешения на работу есть. Да и работать умеют…

— Забирать завтра будем. Или на днях, может. Когда машины и людей выделят. А пока мы так, на разведку, — Марк подмигнул охраннику. — Присмотримся. Без шума, так сказать. Поэтому и без формы.

Жека вспомнил, как ломались кости Ульмара под ударами молотка, и мысленно попросил у охранника: «Пропусти. Иначе сам не рад будешь».

— Ну, давайте, — легко согласился охранник. — Только к крану не лезьте. А если «белые каски» спросят, то вас из офиса прислали устраиваться. Вы новые сварщики, ищете прораба.

— Спасибо, батя, — сказал Марк. — Мы быстро.

Они зашагали, стараясь ступать там, где суше, в сторону поставленных друг на друга вагончиков-бытовок. Это было похоже на декорации к «Deadwood», а сами Марк и Жека — на бредущих по поселку шерифа Буллока и его друга, еврейчика Сола Стара. Сходство усугублялось чавкающей грязью, в которой Жека чуть не потерял один из своих «гриндерсов».

Спросили у попавшегося навстречу азиата в проломленной строительной каске, в грязных облегающих штанах вроде спортивных и в старом пуховике:

— Толика не знаешь? Бригадира?

Азиат, не останавливаясь, затряс головой, замычал как немой, явно не понимая по-русски.

Несколько минут Марк и Жека молча бродили по узким проходам в лабиринте между вагончиками. В одном месте прямо из земли торчал ржавый кран, из которого тонкой струйкой текла вода. На дверях бытовок висели замки и читались сделанные маркером неровные надписи «Staff only». Ото всюду, если не пахло пловом или «дошираком», то отчаянно воняло мочой. Людей не было. Прошлым летом, когда Жека ранним воскресным утром приплыл на пароме из Осло в Копенгаген и шел по центральным улицам датской столицы к отелю, они были такими же пустынными и так же пахли.

Спустя несколько минут, так никого и не обнаружив, Жека с Марком закончили с поисками и, выбравшись из лабиринта вагончиков, пошли назад, к стройке. Там как муравьи сновали взад-вперед рабочие. В большинстве своем — азиаты, охранник не приукрасил. Как будто стройка в Душанбе, а не в Петербурге. Справа от дома, в небе Жека увидел взлетевший из Пулково самолет. Кренясь, тот набирал высоту и стал призрачным, попав в низкое облако. Перед Жекиными глазами всплыл лаконичный дизайн Скайсканнера. Шенгенская виза у него до конца ноября. Можно бросить все и лететь хоть сейчас. Сказать Марку «Пока!» и вернуться к «астре». Какие-никакие деньги есть, повод сбежать — тоже. Вряд ли его будут искать в Европе. Как только быть с Настей, у которой работа и, кажется, визовый карантин? Быстро он впустил ее в свое сердце. Зачем?