– Женщина, вы что уже совсем озверели?! Почему лезете мне в рот своими грязными лапами?! – и между стеной и креслом втиснулась, правда, не целиком, а частично, разъяренная морда какого-то жирного «бурундука».

Вот ведь разорался! Подумаешь, не тебя же щупаю, а стенку!

– Чего вы орете, любезный?! Никто вас не мацает, кому вы нужны?! Не истерите, пожалуйста, а лучше потрогайте вашу стенку, она у вас тоже, по-моему, горячая!

Тут в узком пространстве между креслом и стенкой появилась пухлая, в перстнях, рука.

– Горячая! У меня тоже горячая! Может, это пожар?! Ужас! Зовите скорей кого-нибудь! – в голосе жиртреста зазвенели панические нотки.

Надо срочно прекратить его истерику, потому что самое страшное на борту – это всеохватывающая паника!

– Слушайте, заткнитесь, а! – я была уже не рада своим ненужным дурацким изыскательским экспериментам, не хватало еще поднять здесь шухер!

– Сама заткнись, дура! – накинулся на меня этот чудак на одну хорошо знакомую букву «М». – Чё ты ко мне лезешь? Чё пристаешь? Я тебя трогаю?

– Чё, чё, барабан через плечо! А я тебя? Хоть раз торкнула?! – не осталась я в долгу. – Чего не сидится спокойно, чего ты людям спать не даешь?! Воет здесь как… как… – от негодования я никак не могла дать определение его поведению, – как долбанутое приведение, вообще уже охренел! Чмо!

Зря, конечно, обменялась с этим тормозом змеиными «любезностями». Что тут началось! От моей борзости у господина не осталось слов. Он замычал и нажал на кнопку вызова стюардессы. А когда она появилась, начал опять возмущаться и вопить. Требовал сбросить меня с самолета в поле, где-нибудь по дороге в Африку, и еще кичился тем, что депутат! Офигеть! Я представляю, что бы сделали с таким бесноватым слугой господа, если бы он так выкобенивался перед ними, а слуге народа, значит, можно, потому что народ все стерпит, сажая себе на шею таких юродивых, как этот!

Еле-еле конфликт удалось купировать. Ларчик же открывался просто: горячая стенка салона – это, оказывается, не страшно, так сказать, естественный летательный процесс при закрытом иллюминаторе. Ну слава богу, всё в полном порядке, но бдительность нам не помешает! В моем ссорном списке кого только не было, а вот депутатов еще никогда! А так – партнеры, муж, дочка, продавцы в магазинах, даже олигархи, но слуга народа попался мне впервые! Могу теперь похвастаться и стычкой с депутатом, не каждый же божий день приходится цапаться с народными избранниками!

Прошло четверть часа, и мне вдруг стало стыдно за свое несдержанное поведение. Я подумала, что была неправа, накинувшись на мужика. Может, он смертельно устал, изредка заседая в своей безрадостной Думе, решая вопросы и разбирая жалобы оборзевших и наглых избирателей, день и ночь требующих от него прямо-таки невероятных вещей: повышения пенсий, переселения из разваливающихся бараков и аварийного жилья в новые хорошие квартиры, снабжения жизненно важными лекарствами больных детей, достойных зарплат и так далее? Может, он собрался от души поохотиться где-нибудь на слонов или полежать на каком-нибудь чудесном лазурном берегу океана в обществе прекрасных гаитянок, и несмотря на утомительный отдых, постоянно и с большой теплотой думая о своих наивных и глупых избирателях?! И вдруг внезапно ворвавшаяся в его мечты и планы базарная тетка с грязными, как он выразился, лапами испортила такой потрясающий отпускной настрой законодателя!