– Да, уже можешь. В окно давно смотрел?

До Андрея дошло, что снаружи уже почти не стреляют. Прошёл туда, где спокойнее, выглянул: внизу стояли бронетранспортёры, а вокруг – недовольно жестикулирующая толпа, но уже без вооружённых людей. Мозг, измученный тревожной, бессонной ночью, не сразу дал вывод: штурма больше нет… Тогда откуда выстрелы в окна, пусть и редкие? Однако ясно, что позвонить домой можно. Он постучал в дверь комнаты, из которой появлялся Александр Семёнович.

– Можно к телефону?

– Да, дорогой Андрей, конечно!

Старичок благодарно улыбался, словно Кароль вынес его из пожара. Смущённый защитник телецентра взял трубку:

– Мамочка, это я. Не волнуйся, пожалуйста, скоро приеду.

– Миленький, поскорее, пожалуйста!

В голосе мамы Лены прорезалось рыдание – ясно, что она не спала ночью. На душе у Андрея заскребли кошки: не настолько напряжённая была ситуация во время боя, чтобы не найти минутку позвонить домой.

– Мамочка, прости, пожалуйста, – упавшим голосом произнёс он. – Я приеду как можно скорее.

К глазам поступали слёзы. Не глядя на Александра Семёновича, вышел в коридор. Потянулся к рации:

– Извините, командир… Я ещё здесь нужен?

– Гм… Если тебе надо, можешь идти, конечно. Ты нам очень сильно помог, спасибо, Андрей Кароль! Представлю тебя к ордену!

– Только не это, пожалуйста. Не для того мне давали отпуск в части, чтобы я стрелял из автомата без приказа командира.

Собеседник Андрея озадаченно замолчал на несколько секунд.

– Ладно, парень. Тогда просто – спасибо тебе большущее! Ты нас всех выручил.

Кароль отложил рацию и задумался, не заглянуть ли к Алле, но тут она сама появилась в коридоре.

– Андрей, с вами всё в порядке? – жалобно спросила она.

– Да, сейчас пойду домой.

– Берегите себя! И оставьте мне свой телефон!

Кароль пожал плечами и продиктовал.