Он переворачивается на бок, но я не отпускаю его, а просто зарываюсь в него:

— Я люблю тебя, Николай.

Я говорю ему это каждый день, и думаю, что он должен слышать это так часто, насколько это возможно.

Его руки сжимают меня сильнее.

— Дейзи, — бормочет он. — Моя сладкая прекрасная Дейзи. Я люблю тебя больше жизни.

Его рука скользит по моим волосам и прижимается к щеке. Я обожаю эти ласки после секса. Я так рада, что Ник не один из тех мужчин, что отворачиваются и спят.

Хотя сегодня он задумчивый. Долгое время он гладит мои волосы и молчит. В конце концов, он спрашивает:

— Ты не жалеешь о жизни со мной? С человеком с окровавленными руками? Ведь я убивал людей, и невинных в том числе.

В его голосе столько грусти.

— Нет, — говорю я с отчаянием. И это правда. — Ты сделал меня свободной, Ник. И мой отец теперь свободен от страха, — я наклоняюсь и целую его. — Всё это благодаря тебе.

И я люблю тебя.

— Ты слишком хорошая Дейзи, — его голос пресыщен эмоциями. — Как же мне повезло, что ты оказалась в моей жизни?

— Мы созданы друг для друга, — говорю я ему, и прижимаюсь щекой к его груди. — Разве тебе так не кажется? Всё в жизни случилось так, чтобы мы встретились в определённое время в определённом месте. Если бы не та твоя последняя цель, я бы никогда не встретила тебя. Как же я могу сожалеть об этом?

Я целую его девиз на груди:

— Это связало нас вместе.

Он прижимает меня сильнее.

Когда-нибудь Ник поверит в то, что я говорю. А до тех пор я буду обнимать его, снова и снова повторяя слова любви, пока он не растает и не поймёт, как сильно я его обожаю.

Мы оба достаточно терпеливы, Ник и я. Мы оба знаем, что такое ждать удовольствия.

Я прижимаюсь ближе к телу моего татуированного любовника и целую его кожу до тех пор, пока он не переворачивает меня на спину. И мы занимаемся любовью, пока в окна не пробивается дневной свет.

А потом мы засыпаем. Вместе.