ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ

А пока дни шли своей чередой. Днем я работала в офисе на Ордынке или сопровождала Виолетту, вечерами сидела за переводами. Я почему-то совсем перестала бояться — странное психологическое явление; наверное, я просто устала все время оглядываться через плечо, страшась неизвестно кого. Мне казалось, что мои преследователи, кто бы они ни были, прекратили свою охоту, хотя бы на время. Мне надоело ломать голову над этой загадкой, я вытеснила грозившую мне опасность куда-то на периферию сознания и ждала возвращения Марка. Несмотря на все мои умные рассуждения, из которых следовало, что именно у Марка больше всех шансов оказаться злодеем, я не желала в это верить.

Ночью кошмары мне больше не снились — нельзя же считать кошмаром один и тот же повторявшийся сон. Я у себя в квартире, у меня Петя с цветами; он наклоняется, чтобы меня поцеловать, и вдруг превращается в Марка. Я радуюсь, в моем сне Марк мне нравится гораздо больше, чем Петя, и я, уклоняясь от его объятий, отступаю назад, к уже разложенному дивану, заманивая его в постель. И вот наконец мы оба уже на диване, я протягиваю к нему руки и подставляю губы, и — о ужас! — Марк внезапно становится Аркадием. Меня охватывает отвращение, как будто я занимаюсь чем-то абсолютно неприличным, например, страстно целуюсь с женщиной, и я тут же просыпаюсь. Некоторое время мне требуется, чтобы понять, что я лежу в постели совершенно одна, и потом я долго себя мысленно ругаю, обзывая шлюхой. Не нужно читать Фрейда, чтобы истолковать этот сон.

Естественно, я о нем никому не рассказывала, даже Вадиму, который проводил со мной не меньше времени, чем с Виолеттой. Ему было со мной интересно, и под предлогом обсуждения проблем своей пациентки он задерживал меня в своем крохотном кабинетике все дольше и дольше. Я не возражала, Виолетта тоже; опустошив прилавки магазина под лестницей, она посвятила себя другому любимому занятию, не менее интригующему: она пополняла свою коллекцию экстрасенсов и ясновидящих.

Вадим старался строго выдерживать продолжительность сеанса психоанализа: ровно пятьдесят пять минут, как у великого Зигмунда, но это ему далеко не всегда удавалось. Не может наш человек, даже если это обученный по лучшим западным образцам психоаналитик, прерываться строго по звонку на полуслове, а тем более прерывать своего собеседника. И слава Богу. Но одного я никак не могла понять, как вообще ему и его свившим гнездо в этом дворце культуры коллегам удается заработать себе на жизнь: мне казалось, что в общении друг с другом они проводят гораздо больше времени, чем со своими пациентами. Вот и отработав положенное с Виолеттой, Вадим с удовольствием беседовал со мной, не считая минут. Поистине лозунг капитализма «время — деньги» еще не достиг этой тихой заводи. Сначала, обсуждая с ним свои собственные проблемы, я испытывала некоторую неловкость — мне-то за время, проведенное в общении с психоаналитиками, как раз платили, но потом я выкинула эти мысли из головы: если ему хочется психотерапевтировать меня бесплатно, то это его собственное дело.