— Ты вел записи относительно Виолетты?

— Да, конечно.

— А обо мне ты что-нибудь записывал?

Бедный Вадим, сколько раз за пятнадцать минут может у человека меняться цвет лица? Он опять начал краснеть. Видно, я совсем ему расшатала вегетатику.

— Так записывал или нет?

— Я… только для себя… в свой дневник…

— И где же ты хранил этот свой дневник?

— Здесь, в этом столе.

— Ящик запирается?

— Замок есть, но ключ от него давно потерян.

— Значит, она могла его прочитать.

— Агнесса, мы же все здесь цивилизованные люди!

— Просто ты ее знаешь не так хорошо, как я.

В свое время я однажды застала ее в тот момент, когда она рылась в ящике моего стола, в том самом, в котором я хранила свои личные вещи. Она тогда заявила, что ищет куда-то запропастившийся запрос из Академии наук, который там быть никак не мог.

Вадим начал приходить в себя и наконец поинтересовался, почему я об этом спрашиваю. Как хорошо, что я начала его допрашивать в тот момент, когда он был так ошеломлен, что не мог сопротивляться, иначе я бы не узнала, что моя врагиня номер один вполне могла иметь доступ к самым интимным фактам моей биографии. И знать о том, как я реагирую на нависшую надо мной угрозу.

Впрочем, о чем это я? Наша встреча скорее всего совершенно случайна, это просто чистой воды совпадение. Совершенно естественно, что она подрабатывает там, где может, в конце концов на Западе в психоанализ идут в большинстве своем психиатры. Может, у меня действительно развился бред преследования? Мы с ней не виделись лет восемь, не считая случайного столкновения на улице. Не может же она все эти годы холить и лелеять свою ненависть ко мне и ждать так долго, чтобы со мной расправиться! Чушь какая-то…

Вадим снова схватил меня за руки:

— Агнесса, я… — Тут голос его подвел, и я резко его прервала:

— Все в порядке, Вадим. Давай не будем сейчас ни о чем говорить, поговорим попозже, когда у нас в головах все уляжется. А пока — до свиданья. Всего тебе хорошего, я на тебя не сержусь. — И я на этот раз выплыла из комнаты, аккуратно и бесшумно прикрыв за собой дверь.

Я решила рискнуть и поехала домой на метро. Боюсь, в тот день я была невнимательна, и любому злоумышленнику ничего не стоило бы со мной разделаться, но пронесло. Мои мысли занимал один вопрос: какое отношение могла иметь ко всему со мной происшедшему Нина Сорока? Ответа я не находила, но все же решила позвонить и сообщить о сегодняшней встрече Сергею Крутикову — пусть он сам разбирается, случайность это или нет, в конце концов это его профессия.