— Сколько бабла твоя баба должна перевезти? — прошипел Илья и схватил Сергея за грудки.

— Нисколько, — ответил Сергей и оттолкнул Илью, тот пошатнулся и схватился за перевязанную голову.

— Тогда на кой хрен она тебе сдалась? Или теперь у нас бабы и впрямь для любви существуют? — прохрипел Илья потирая больной затылок.

Лицо Сергея напряглось, а глаза налились злостью. Я видела, как он со всей силы сжал кулак и несколько раз размяв пальцы дал им в стену.

— Не тебе наркоша судить для чего баба мне нужна, а про порядки сам секу…. И баба моя не просто так сюда прикатила, ей применение найдётся. Пока не время.

Я не могла поверить в то, что услышала. Здесь все заочницы являются обычной тарой для перевозки чего-либо, и таким же багажом для привоза с воли. То, что я принимала за любовь, было лишь легендой. Легендой, позволяющей Сергею быть рядом и контролировать меня.

Правда обрушилась на меня, как гильотина, отсекла моей любви крылья, сорвала розовые очки, скрутила сердце мёртвой петлёй. Всё это время мне казалось, что я купалась в море любви, а сейчас оказалась в центре цунами, которое безжалостно крушило всё что мне дорого. Смывало на своём пути. Огромной водяной лапой в доли секунд разрушила все мечты, превратив их в груду щепок на безжизненном побережье. Разнесла стоявшую на берегу хижину — тот самый рай в шалаше, который я создала в своей душе, страшным безжалостным рёвом стихии заглушало нежный шепот признаний, ледяной волной смывало горячие прикосновения Сергея.

Так больно мне не было даже тогда, когда я увидела лежащий пистолет на столе, и решила поверить Сергею, только для того чтобы не разрушить нашу любовь. Я готова была поверить даже в ту ложь, которой он кормил меня с утра до вечера. Мне не хотелось уходить из сказки, из детского зазеркалья, где роль Алисы отводилась мне.

Теперь я знаю правду.

Ложь. Всё ложь.