Репортажи, в большинстве своем, носили политический характер; в заголовках мелькали скандалы регионального уровня. За проведенное в Нью-Йорке время Хейвен смогла посвятить немного времени знакомству с политическими партиями. Отец Келси баллотировался на новый срок, и Хейвен часто спрашивала у нее про его работу, однако та постоянно отмахивалась от вопросов, заявляя, что все это не имеет совершенно никакого значения. Келси говорила о том, что вовсе не стала бы ходить на выборы, если бы от этого не зависела работа ее отца. Она утверждала, что от того, кто занимает ту или иную должность, ничего не меняется.
Хейвен никогда не вступала с ней в полемику, но с мнением Келси она была абсолютно не согласна. Авраам Линкольн и Конгресс 38-го созыва, принявшие тринадцатую поправку к Конституции США, которая запрещала рабство. Вудро Вильсон и Конгресс 66-го созыва, принявшие девятнадцатую поправку к Конституции США, которая вводила активное избирательное право для женщин. Для Хейвен это имело значение.
Присутствующие в закусочной мужчины принялись обсуждать показанные репортажи, не сходясь во взглядах ни по одному из вопросов. Хейвен продолжала пить кофе, в то время как их дебаты становились громче – спор разгорелся из-за контроля над оружием. Хейвен перевела взгляд на телевизор, и от увиденного замерла, пролив кофе. Ей стало не по себе, когда она увидела на экране знакомое лицо; опустив взгляд, она быстро прочла имя, представленное в нижней части:
Кофе обожгло ее кожу, и она стиснула зубы от жгучей боли, когда чашка, выскользнув из ее рук, с громким ударом приземлилась на стол. В закусочной воцарилась тишина, когда собравшиеся обернулись в ее сторону, услышав шум, однако Хейвен проигнорировала их, не сводя взгляда с экрана телевизора. Ей с трудом удавалось уловить суть репортажа, боль в руке отвлекала ее от происходящего. Вместе с тем, Хейвен почувствовала себя так, будто бы она медленно уходит под воду.