Немного подумав, она нашла телефонный справочник, отыскала код Тель-Авива и позвонила снова. На этот раз удачно. Подруга ответила почему-то унылым голосом.

– Клара, это же я, Женя, прикатила к тебе в гости, а ты, оказывается за бугром.

– Так ты из Питера? – оживилась Клара.

– Ну да.

– А я в Израиле. Ты надолго?

– На два-три дня и обратно, – неуверенно протянула Женя.

– Подожди не уезжай. Я завтра вылетаю. Тут такая жара, сдохнуть можно, а как у нас?

– Нормально.

– Мне бы сейчас в холодный подвал, лягушкой. Встретишь в аэропорту? Вечерний рейс.

– Без проблем.

Женя едва не перекрестилась. Хорошо, хоть Клара будет рядом. Где же все-таки черти носят блудную мать?!

Часа два поисков по клиникам и лечебницам, которые обычно посещала ее родительница, результатов не дали. Только знакомый сексопатолог сообщил, что мать ее была у него на приеме не так давно, ей был прописан курс лечения, но после этого она не появлялась. Особых отклонений он у нее не нашел, разве что кое какие особенности, которые носят скорее врожденный, а не приобретенный характер. На генетическом уровне. С такими показаниями люди живут без особых проблем, хотя, время от времени, и удивляют окружающих… У Жени возникло ощущение, что речь идет о ней самой. Поежившись, она прервала лекцию. У нее сейчас попросту времени нет, она с удовольствием дослушает эту тему в другой раз…

Домой вернулась Женя уже под вечер и обнаружила птичку в клетке. Она даже не сразу поняла, что это ее мать. В кресле за журнальным столиком сидела трезвая чистенькая женщина со слегка похудевшим лицом, но живыми и осмысленными глазами. Волосы аккуратно уложены, на лице скромная косметика. Она как-то робко взглянула на дочь, кивнула головой в знак приветствия, словно на дипломатическом приеме.

– Что это с тобой? – невольно пробормотала Женя, – Подшилась, что ли?

– Сядь, Евгения, – торжественным голосом попросила мать и кивнула на другое кресло, напротив. – Не надо меня чморить. У меня к тебе серьезный разговор и я хочу, чтобы ты выслушала и поняла меня.

– Только не надо мне твоего бреда! – взвилась Женя, но поняв, что выслушать мать все же, придется, осела в кресло. Эта старая дура не угомонится, пока не изведет их обоих. Как она не хотела, чтобы этот идиотский разговор когда-нибудь состоялся, как не хотела приезжать! Что там еще ей вспомнилось? Опустив глаза на столик, она заметила какой-то исписанный лист с печатью. Похоже документ. Женя напряглась еще больше. Листок лежал заглавной стороной вверх, и она не смогла ничего прочесть. Заметив ее попытки, Алла Ивановна положила на бумагу руку.