Уже на ватных ногах вернулась она в комнату, вынула из секретера шкатулку матери Василия, распахнула ее и синхронно открыла рот. Шкатулка была пуста.

Она видела содержимое этой коробочки лишь однажды, мельком, и среди множества всяких блестящих побрякушек запомнила только ажурную, в форме большой бабочки, золотую заколку для волос с крапинками бриллиантов. Уже она одна вероятно стоила безумных денег.

Женя вынула телефон и судорожно набрала номер Василия. Он ответил лишь после третьего набора.

Задыхаясь от негодования, она доложила, что его ограбили, вынесены все драгоценности, фотографии из альбомов выставлены, а взамен, в прихожей, оставлен ее шарф, Женя слишком хорошо его знает. Это значит, что была она здесь еще зимой – летом с шарфами не фланируют…

Василий, к ее изумлению, не разразился проклятиями а напротив, принялся ее успокаивать и сообщил ей, что мать просила его передать всю эту мишуру Ларисе. А фотографии…если Жене они поперек, то может их сжечь, только не вместе с квартирой. В заключение он попросил ее сделать заявку в жилищную контору и сменить замки входной двери. Женя едва сдержалась, чтобы не разнести в сильнейших выражениях всю их кодлу…, но вовремя зажала себе рот ладонью…

Дочь вовсе не рассчитывала принимать участие в свадебной церемонии своей мамаши с будущим отчимом, но, когда Алла Ивановна попросила ее постоять хотя бы в холле, отказать не смогла. Женя, с самого начала отнеслась к намерениям матери скептически но, понаблюдав, с каким воодушевлением и старанием та готовится к предстоящему событию, усомнилась, что права… К тому же Алла Ивановна накануне церемонии поведала ей, что это не будет свадебное шоу, они распишутся без театральных действий, в антракте между представлениями. Конечно, можно было бы сделать это в обыкновенном скромном загсе районного совета, но…она всю жизнь мечтала и бредила этим дворцом, этими мраморными колоннами и лестницей с резными, с позолотой, перилами …

Дочь, может быть, не знает…но она никогда не выходила замуж и, хотя сама всегда с насмешкой высказывалась по поводу этих условностей, но в душе… Конечно, завидовала.

Для Жени эти откровения были совсем уж полной неожиданностью. Неужели они, бабы, настолько примитивны, что у всех одно и то же? Или это опять же по наследственной?…

Выслушав исповедь мамаши, она пообещала прийти на Фурштатскую. Ночь накануне исторического события, она решила провести в квартире Василия.

Спала, конечно, неспокойно, постоянно казалось, что кто-то открывает входную дверь и, хотя замок был у нее заблокирован изнутри, галлюцинации не оставляли. Пожалуй, в домике на окраине рыбацкого поселка она чувствовала себя увереннее. Может быть, потому что рядом был верный друг Жучка, а под рукой всегда наготове пушка двенадцатого калибра. Тем не менее, ночью ее никто не потревожил.