Подумал немного, резко окунулся и вынырнул.

О да, молодец Кавьяр, так гораздо лучше. Вот на кой-черт душу мою бередишь? Эм… Скорее, тело…

Снова глаза опустила и принялась с видом венецианской девственницы поигрывать с воздушным островком пены. Но, не удержавшись, все же ответила:

— Ты намного больше приглянулся бы этим самым психологам. Такой экземплярчик. Все при тебе: и садизм, и травма глубокая душевная, и абсолютное нежелание работать над собой. Неужели так нравится перематывать те воспоминания? Не проще ли избавиться от них, скажем, с помощью гипноза? Заблокировал плохие картинки и все.

Поскольку грек молчал, мне пришлось взглянуть на него. Осторожно так и нерешительно.

А он сидел, смотрел пристально и немного задумчиво, при этом пальцами губы поглаживал. Я почему-то жутко покраснела. Сама не поняла, что на меня вдруг нашло, но этот взгляд заставил залиться краской смущения, словно я была не матерой бабой мафиози, а скромной девочкой с прыщиками.

Вновь невероятно заинтересовала пена. Пальцами в нее потыкала, похлопала слегка. А Кавьяр странно молчал. Да так невыносимо это было, что почувствовала, как в горле застрял комок горечи.

— Клио… — позвала, продолжая увлеченно копошиться в пене. — Скажи что-нибудь.

Он вздохнул. Подался вперед и к себе вдруг привлек. Потянуло низ живота, потому что оказалась в опасной близости от грека. Кавьяр хмыкнул, уловив мое настроение и, в волосы пальцы запустив, поцеловал меня. Как-то даже и мысли о сопротивлении не возникло. Очень мне хотелось грека. Все тело ныло и просило удовлетворения. И не знала, что настолько все запущено, а как Клио коснулся, так сразу и отозвалась. И целовал осторожно, но властно. Спокойно и без языка, просто губы слегка покусывая и мягко зубами оттягивая. Затем пальцы его проворные по спине моей пробежали и, отодвинувшись, в глаза посмотрел.

— Рубцы остались, — сказал так, будто я этого не знала. Кивнула. — Как клеймо. Ненавидишь меня?

Эээ… Как бы это помягче объяснить, что сейчас не самое лучшее время для обсуждения его садизма?

— Может, не будем об этом? — проговорила тихо.

Темные глаза опасно засверкали.

— Ответь, будь добра.

Ох, ну конечно, ты же не отстанешь!

— Не умею ненавидеть.

Губы Кавьяра дрогнули — сдерживал улыбку.

— Прекрати ломаться…

— Клио…

— Летти, отвечай.