— Э… ты задаешь слишком много вопросов! У меня и без них болит голова.

— Пей поменьше и не кури кальяны с опиумом. Так ты дашь согласие на женитьбу принца Хуррама на внучке Гияз-Бека?

— Дам.

Рукия хлопнула в ладоши, вызывая слугу.

— Это еще зачем? — нахмурился падишах.

— Хочу все записать.

— Я не забуду.

— Я могу забыть. Я уже старая женщина и вполне могу забыть, что обещала внуку женить его на Арджуманд Бегум. Если обещания не держатся в твоей умной голове, то как же им держаться в моей?

Кто еще мог вот так разговаривать с Джехангиром? Но Рукия вела себя независимо и с его дедом Великом Моголом Акбаром. Она сама внучка Бабура, а потому чувствовала себя с правителями Хиндустана свободно. Рукия воспитывала Джехангира в детстве, потом брала под защиту, когда требовалось спасти от отцовского гнева, воспитывала Хуррама, и могла позволить себе быть резкой наедине с падишахом.

Но дописать нужную бумагу не успели, в комнату вошла Нур-Джехан. Услышав, что у падишаха королева Рукия, Нур-Джехан поспешила отправиться к мужу, не стоило оставлять этих двоих наедине.

Пришла вовремя, не спрашивая разрешения, заглянула через плечо писца, быстро пробежала глазами составленную бумагу, усмехнулась:

— Королева Рукия решила взять с тебя обязательство? Я согласна, ставь свою подпись, мой дорогой.

Что-то в усмешке новой шахини не понравилось Рукие, она остановила писца, который намеревался высушить документ и подать падишаху.

— Здесь не хватает имени девушки. Дописывай: Арджуманд Бегум, — сказала она.

— Зачем такие уточнения, разве принц может передумать? — удивленно приподняла брови Нур-Джехан.

Рукия поняла, что не ошиблась.

— Думаю, у Гияз-Бека не одна внучка?

Возражать было нечего, и Мехрун-Ниссе ничего не оставалось, как протянуть Джехангиру бумагу на подпись.

Рукия отобрала у него документ и, сворачивая в трубочку, улыбнулась:

— Всего-то — позволить своему сыну жениться по любви. Видишь, и любимая жена не против. Пойду, обрадую Хуррама.