Мари Форс Роковое дело

Мари Форс

Роковое дело

Глава 1

Глава 1

Первым он почувствовал запах.

– Фу, что это, черт возьми?

Ник Каппуано опустил ключ в карман пальто и вошел в просторную и хорошо обставленную квартиру, которую босс Ника, сенатор Джон О’Коннор, унаследовал от отца.

– Сенатор!

Ник попытался вспомнить, что это за противный, отдающий металлом запах.

Проходя по гостиной, Ник заметил разбросанные по диванам и стульям по пути в спальню части костюма, который вчера надевал Джон. Он звонил накануне вечером, чтобы поговорить с Ником после ужина с руководством Вирджинского отделения Демократической партии, и сказал, что едет домой. Каппуано напомнил своему тридцатишестилетнему боссу, чтобы тот не забыл поставить будильник.

– Сенатор?

Джон терпеть не мог, когда Ник так звал его, когда они были вдвоем, но тот настаивал, что окружение сенатора должно выказывать уважение к его титулу.

Странное зловоние по всей квартире вызвало тревогу, от чего на затылке Ника зашевелились волосы.

– Джон?

Он вошел в спальню и ахнул. Весь в крови Джон сидел на кровати с открытыми, но пустыми глазами. Вонзенный в горло нож удерживал его на месте, пригвоздив к изголовью. Руки покоились на коленях в луже крови.

Ник ощутил тошноту и, последнее что он заметил, убегая в ванную – где его вырвало, – изо рта Джона что-то торчит.

Когда, наконец, рвота утихла, Ник поднялся на ослабевших ногах, вытер рот тыльной стороной ладони и постоял, опершись на раковину, прислушиваясь, будут ли еще позывы. Зазвонил его сотовый. Когда Ник не ответил, то завибрировал пейджер. Как найти силы ответить, сказать роковые слова, которые изменят все? Сенатор мертв. Джона убили. Хотелось вернуться к тому моменту, когда все еще был в своей машине, негодуя и думая, что самая большая проблема сегодня – это что же делать с большим ребенком, на которого работал, который в очередной раз проспал.

В голове Ника вспыхнули воспоминания о Джоне, о том, как они встретились первый раз в классе истории в Гарварде на первом курсе, сотни кусочков в калейдоскопе почти двадцатилетней дружбы. Будто пытаясь удостовериться, что глаза не обманывают его, Ник наклонился и выглянул в спальню, содрогаясь при виде лучшего друга – названного брата – заколотого в шею и покрытого кровью.