— Это не я, — опустила глаза я, — это он.

Энвер покачал головой, потёр лицо:

— Слава богу, ты додумалась послать мне письмо… Твоего таксиста заметили сидящим в машине у входа в кафе, признали подозрительным и аккуратно взяли. После полутора часов допроса мы убедились, что он просто таксист, заплатили и отпустили.

Я не знала, смеяться или плакать, просто глубоко вдохнула и выдохнула в потолок.

— А дальше?

— А дальше тридцать три богатыря и дядька, — он хохотнул и похлопал себя по груди, — по вашей милости стали преступниками.

— Мне жаль, что так получилось.

— Я сам виноват, — он отвёл глаза и погрустнел. — Не стоило вообще замахиваться на таких серьёзных людей. И вас втягивать в провокацию не стоило.

Мой взгляд поймал прекрасную картину и я отвлеклась, потянув Энвера за рукав:

— А это не один ли из серьёзных людей?

Он посмотрел в ту же сторону, увидел, как двое бойцов ведут под руки психующего и орущего Рашида, что удивительно — не мятого и не битого. Видимо, сопротивления серьёзного не оказал. Энвер фыркнул и дернул плечом:

— Да какой он серьёзный, сошка.

— Тогда можно я ему нос сломаю? — я посмотрела на него как ребёнок, выпрашивающий леденец. — Можно-можно-можно?! Ну пожалуйста!

Он ухмыльнулся и махнул рукой:

— Бог с тобой, ломай, — крикнул конвоирам, — ребята, вы с этого момента ничего не видите.

Я походкой сытой кошки подошла к Рашиду, заглянула сияющим взглядом прямо в глаза, взяла за галстук и со всей силы долбанула лбом в переносицу, потом коленом между ног, потом другим коленом в наклонившуюся до пояса морду. Широко улыбнулась его охранникам, бойцы и некоторые раненые свистели и смеялись, я отвесила грациозные поклоны во все стороны и вернулась к Энверу:

— Спасибо большое, я мечтала об этом целую вечность.

Он с улыбкой покачал головой:

— Кто тебя научил таким пируэтам?

— Лёшка, — я кивнула на спящего парня, потом заметила в ряду пленников знакомую морду и остановилась напротив. — А это что, Ник?