– Это мне? – спросила она, забирая сверток из грубых рук отца. Рудольф кивнул. Она аккуратно отцепила открытку и прочитала вслух.
Дорогая Фрэнки, я знаю, что мы с мамой иногда сводим тебя с ума. Ладно, все время. Но знай, что мы тебя любим больше всего на свете и так гордимся тобой и твоими многочисленными достижениями. Мы нашли это, когда переезжали. Это напомнило нам о том, что многие свои мечты ты уже воплотила. С неизменной любовью, мама и папа
– Ох, папа. – Фрэнки смахнула с глаз невольную слезу. – Это так неожиданно.
Рудольф кивнул на подарок у нее в руках. Она потянула за бечевку, удерживающую сверток, и коричневая бумага изящно развернулась, как по волшебству, открывая кусок синего картона. На картоне, в верхнем правом углу, была неаккуратно приклеена фотография Рудольфа, Путу и Фрэнки, которой на вид было лет шесть. Рядом с фото ее собственным детским почерком было написано:
Моя мечта в жизни… Быть писателем и хорошим человеком, как мои мама и папа. Они лучшие люди на свете. А еще владеть шоколадной фабрикой и есть шоколад каждый день до конца моей жизни. Еще я люблю хомячков.
Фрэнки пристально всмотрелась в фото. На нем она жмурилась от смеха. Голова покоилась на плече отца, а Путу смотрела на нее с тем же выражением, которое она видела много раз. По наивности она привыкла считать это выражение осуждением. Но теперь она знала, что это совсем не то. Это обожание.
– Ох, папа. Это слишком прекрасно. Спасибо тебе за это. Ты скажешь маме, как сильно я ее люблю? – улыбнулась Фрэнки. Рудольф поцеловал ее в щеку, а потом привлек в крепкие объятия.