– Линда? Что здесь происходит? У вас все в порядке?
– А, Уильям! – сказала я с истерическим смешком и побежала к нему через всю комнату, держа в руках чашку с бульоном.
Он не сжал меня в объятиях, а взял за плечи и с редким присутствием духа удержал на таком расстоянии, что бульон вылился не на его истрепанную куртку, а на бесценный савойский ковер.
– Спокойно, – сказал он. – Вы уверены, что у вас все в порядке?
– Да-да, все хорошо.
Ипполит повернулся к нему и привстал, удивленный неожиданным вторжением, но Элоиза была в таком состоянии, что ее нисколько не смутило присутствие постороннего. Она громко рыдала – эти звуки отнюдь не гармонировали с утонченной атмосферой элегантной гостиной. Ипполит молча беспомощно переводил глаза с Уильяма на нее и обратно.
– А, это тот самый англичанин. Я вам о нем рассказывал, – заметил Рауль, не двигаясь с места.
Я увидела, что Уильям вздрогнул, услышав рыдания Элоизы, но не покинул своего поста в дверях, угрожающе выпятив челюсть.
– Вас не обидели?
– Нет-нет, Уильям. Все уже кончено, честное слово.
– Я могу что-нибудь сделать?
– Ничего. Только… увезите меня отсюда.
У себя за спиной я услышала, как Ипполит говорит с едва сдерживаемым отчаянием:
– Пожалуйста, Элоиза. Сделайте усилие, возьмите себя в руки. Это не поможет, нисколько не поможет. Вы только заболеете. Элоиза!
– Ну ладно, – сказал Уильям. – Давайте уберемся отсюда. И поскорее. – Он обхватил меня за плечи и повернул к двери. – Пошли.
Ипполит шагнул ко мне.
– Мисс Мартин…
Но тут Элоиза прорыдала что-то неразборчивое и ухватила его за рукав – отчаянный жест, который даже тронул меня.
– Я не могу этого вынести, Уильям, – обратилась я к Блейку. – Погодите.
Вручив ему полупустую чашку бульона, я подошла к мадам де Вальми. Ипполит немного отступил, и я опустилась на колени перед маленьким золоченым стулом. Я стояла на коленях у ног Рауля. Я не смотрела на него, и он не двигался. Элоиза все еще закрывала лицо руками. Рыдания уже не так сильно сотрясали ее тело. Я мягко взяла ее руки за запястья и отвела их от лица.