После еще двух затяжек Айвери затушила сигарету в огромном цветочном горшке.
– В конце концов ты ему наскучишь, и он придет в себя. Хороший минет или какие еще там услуги ты ему оказываешь, которыми он сейчас довольствуется, тоже рано или поздно надоедают.
– Я спросила бы у твоего мужа, правда ли это, но я догадываюсь по той палке, которая так глубоко засунута в твою задницу, что бедняге давно ничего хорошего не перепадало.
В доме было так тихо, что слышался только стук каблуков Айвери.
– Где все?
Она налила себе чашку кофе. Разумеется, мне она кофе не предложила. Посмотрев на меня поверх чашки с мерзкой улыбкой, Айвери ответила:
– Ты о счастливом семействе?
– Я имею в виду Грэма и Хлою.
– Мамочка, папочка и их очаровательный отпрыск на пляже, открывают купальный сезон.
– Как мило.
– Когда Грэм и Женевьева купили этот дом, они трахались в океане как кролики. Если подумать, то их дочь могла быть зачата именно там.
Да уж, эта сучка – всем сучкам сучка. Я выдавила из себя очередное «
Я подошла к раздвижным стеклянным дверям, откуда открывался вид на двор и дальше на пляж внизу. Примерно в сотне ярдов от дома стояли Грэм и Женевьева. Они как раз раздевались, а Хлоя возбужденно подпрыгивала на месте между ними. Мне было отчаянно больно от того, что я видела мужчину, которого любила, на пляже, раздевающимся рядом с другой женщиной.
Когда на них остались только купальные костюмы, я как будто в замедленной съемке увидела, как Хлоя взяла за руки обоих родителей, и они втроем побежали навстречу прибою. «
Айвери подошла ко мне сзади и через мое плечо посмотрела на пляж.
– Какой счастливой семьей они могли бы быть. Посмотри на улыбку на лице Грэма.
Грэм