Мой телефон завибрировал в ту минуту, когда я выходил из офиса.

– Привет, Женевьева.

– Почему ты не ответил на мои сообщения?

– Я был занят.

– Я надеялась, что ты сможешь приехать после работы. Нам надо поговорить о том, что произошло между нами.

– Я уже на пути к тебе, чтобы встретиться с Хлоей.

– Хорошо. Увидимся, когда ты приедешь.

Меньше всего на свете мне хотелось обсуждать эту ночь с Женевьевой. Погрузившись по уши в работу, которой я занимался прошедшие две недели, предыдущие два вечера я снова пропустил встречи с дочерью, потому что уходил из офиса намного позже того времени, когда она ложилась спать. Это не должно было произойти снова. Я планировал поужинать с Хлоей, а потом вернуться в офис.

Капли дождя барабанили в окна лимузина. Почти каждый вечер по дороге домой я инстинктивно собирался написать сообщение Сорайе, на долю секунды забывая, что между нами все кончено. Потом где-то в глубине появлялось горькое ощущение реальности и уже не уходило. Меня злило то, что я так доверял ей. После того, что произошло с Женевьевой и Лиамом, я был, вероятно, самым недоверчивым человеком в мире. Но я бы доверил Сорайе свою жизнь. Как я мог не заметить, что приближается катастрофа? Все произошедшее просто не имело никакого долбаного смысла.

– Не знаю, как долго я здесь пробуду, Луис. Я пришлю вам сообщение, когда буду готов отправиться обратно в офис, – сказал я, когда машина остановилась у особняка Женевьевы.

Она встретила меня, взяла у меня пиджак, повесила его и осталась стоять в неловком молчании, теребя жемчуг на шее.

– Насчет той ночи… Я…

– Может быть, мы не будем это обсуждать, пока я не увижусь с дочкой?

– ОК. – Она посмотрела в пол. – Хлоя у себя в комнате.

Малышка играла с кукольным домом.

– Грэм Крекер! Я по тебе скучала.

Нагнувшись к ней и обняв девочку, я сказал:

– Я тоже по тебе скучал, хитрая печенюшка.

– Тебе все еще грустно?

– Ты о чем?