Тело опять дернулось, и веревка начала медленно раскачиваться.

Фицдуэйн прицелился из своего автомата и выпустил в Кадара четыре пули XR-18. Они разнесли торс напрочь, вырвав сердце из тела, но оставив при этом нетронутыми голову и руки.

— Мертв? — спросил он Медведя.

— Я считаю, что это вполне вероятно, — ответил Медведь. К нему возвратилась его швейцарская осмотрительность. Туловище Кадара представляло теперь собой бесформенное месиво.

— Да, — кивнул Медведь. — Можно с полной определенностью утверждать, что он мертв.

— Очень по-швейцарски, — усмехнулся Фицдуэйн.

— Значит, все кончено, — сказал Медведь. Он смотрел на Фицдуэйна с сочувствием и благоговейным трепетом. Чтобы убивать, надо обладать талантом, и, несмотря на то, что Фицдуэйн по натуре был отзывчивым и добрым человеком, он умел и ненавидеть. Он был порядочным человеком и старался всегда им оставаться, но против своей воли оказался втянутым в кровавую бойню и стал ее участником. Какие шрамы оставит эта резня на его душе? Медведь вздохнул. Он устал. И он знал, что тоже не скоро избавится от мыслей об этом кошмаре.

Он угрюмо покачал головой, затем взял себя в руки и еще раз посмотрел на останки Палача. Пошел он к черту, он заслужил свою смерть. Что сделано, то сделано.

Фицдуэйн оглянулся на догоравшие руины главного зала и на двор замка. Стрельба прекратилась, не слышалось больше разрывов гранат, криков раненых. Рейнджеры были заняты осмотром укреплений на зубцах. Килмара в своей «Оптике» по-прежнему кружил в небе.

Фицдуэйн потянулся к своему радиопередатчику:

— Ты все еще там? — спросил он.

— Похоже, что так, — ответил Килмара. — Здесь так красиво, что дух захватывает, но, к сожалению, негде помочиться.

— Палач мертв, — сказал Фицдуэйн.

— Как в прошлый раз? — спросил Килмара. — Или вы предприняли более действенные меры?

— Я его застрелил, — сказал Фицдуэйн, — и пырнул ножом, а Медведь прострелил ему голову, и мы его повесили, и он еще здесь — точнее, здесь то, что от него осталось.

— Сколько раз ты в него выстрелил? — спросил Килмара, сам не зная почему. Наверное, это было ответной реакцией на стресс. Он внезапно почувствовал невероятную усталость.

— Точно не помню, — ответил Фицдуэйн. — Почему бы тебе не спуститься и не посмотреть самому?

— Значит, толстая дама наконец допела? — сказал Килмара.

— Похоже, что так, — ответил Фицдуэйн.