— О, слава богу. — Мои колени подкосились, и я схватила руку Коула. — Господи, я готова Вас расцеловать.

Доктор взглянул на Коула.

— Это совсем необязательно, — сухо ответил он. — Мы провели ангиопластику и купировали приступ. — Врач продолжил объяснять всю процедуру, используя медицинские термины и слова вроде «шарика» и «стента». Наконец он подошел к тому, что я действительно хотела услышать. — Вы можете подняться и навестить маму, но я рекомендую сократить визит. Ей нужно много отдыхать, но хорошая новость заключается в том, что ее состояние улучшится в течение пары суток.

Я пробормотала дюжину благодарственных слов, прежде чем Коул уточнил номер палаты и повел меня к маме.

Я застыла на месте, глядя на маму на больничной койке. Ее тело казалось таким маленьким, хрупким и очень бледным. Она выглядела лучше, чем когда я увидела ее на полу, но все же пугающе.

Я торопливо подошла к кровати и взяла маму за руку, Коул подошел к ней с другой стороны.

— Мама, — прошептала я.

Она слабо улыбнулась.

— Не сжимай мою руку так, словно я чуть не умерла.

— Мама, — я рассмеялась сквозь слезы. — Ты меня до смерти напугала.

Мама медленно повернула голову к Коулу.

— Она довольно мелодраматична, да?

— Она старается держать себя в руках, — ответил Коул с ухмылкой. — Хотя чуть не стала причиной драки.

Я нахмурилась, глядя на него.

— Что?

— Она собиралась расцеловать вашего врача, — объяснил Коул, а я закатила глаза. — Я бы не стерпел.

— Ну конечно, нет, — медленно проговорила мама. — Хотя… Едва ли она бы захотела поцеловать какого-то другого мужчину, когда рядом ты…

— Мама, — я покачала головой.

Ее взгляд вернулся ко мне.

— Милая, мне наверняка вкололи какую-то дрянь после операции, но это не значит, что я… мертвая или слепая.