– Не вижу его.

– Подозреваю, что он убежал, как только ты стал стрелять в ответ.

Ланс надеялся на это, но ему хотелось бы точно знать, куда подевался стрелок. Он готов был ринуться за ним, но Морган и Джастина нельзя было оставлять одних.

Морган достала из сумки пару виниловых перчаток и надела их. Она схватила со стола полотенце, сложила его и прижала к ране Джастина.

– Все, что я могу сделать, это попытаться остановить кровотечение.

– Проверю, что наверху, – сказал Ланс и устремился вверх по лестнице. На втором этаже в коридоре было три двери, две комнаты выходили на заднюю часть участка. Ланс осмотрел первые две комнаты и через окно второго этажа бросил взгляд на задний двор – никого. Он пересек коридор и попал в хозяйскую спальню. Заглянув под кровать и в шкаф, он выглянул в окно, выходящее на пространство перед домом – и здесь никаких признаков стрелка.

Морган, скорее всего, права. Тот, кто стрелял в Джастина, вряд ли станет торчать тут после того, как сам оказался под обстрелом, и понимая, что полиция уже была в пути.

В спальне Джастина царил такой же бардак, как и в остальной части дома. На тумбочке и комоде, покрытым слоем пыли, была разбросана грязная посуда, по всему ковру валялась одежда, терпко пахло потом. Ланс уставился на кровать: по всему синему одеялу были раскиданы фотографии. На фотографиях, лежавших с левой стороны кровати, были запечатлены четверо друзей на церемонии окончания колледжа, облаченных в синие головные уборы и мантии и улыбающихся на камеру, обхватив друг друга за плечи. На других снимках они же катались на лыжах и проводили время на вечеринках. Некоторые, по всей видимости, были сделаны на пляжном отдыхе во время весенних каникул. Правая сторона кровати была целиком посвящена Ноа. В глубокой печали Джастин рассматривал эти снимки.

Взгляд Ланса скользнул на тумбочку. Рядом с полным стаканом воды и коробкой с салфетками на ней стояли три флакона с медицинскими этикетками. Пол рядом с тумбочкой устилал слой использованных смятых салфеток.

Ланс подошел поближе, чтобы прочитать содержимое этикеток. На каждом флаконе значилось имя Джастина, и во всех был один и тот же препарат – золпидем, тот, что обнаружили и в организме Шеннон. Первый флакон был датирован прошлым летом, примерно две трети из тридцати положенных таблеток в нем отсутствовали. Джастин коллекционировал эти таблетки, чтобы потом давать их юным барышням – поэтому и покупал снотворное снова и снова, хотя сам им не пользовался?

Вытащив свой телефон, Ланс сделал несколько снимков. Он представил себе Джастина, плачущего над фотографиями своего друга Ноа и раздумывающего над тем, не выпить ли все снотворное скопом… Все указывало на запланированное самоубийство. Однако, что было мотивом: чувство вины, чувство горя или и то, и другое?