Эспозито бросился к Лансу и схватил Эрика за ноги. Вместе они понесли телохранителя по траве в безопасное место подальше от дома.

Элиза стояла на коленях, кашляя и еле дыша, но зато живая. Морган перевернула охранника на спину.

Легкие Ланса заклокотали, извергая сажу и дым, но он смог подняться на ноги. Повернувшись назад и наблюдая за пылающим адом, он подумал: «А жив ли Шарп? А Хейли?».

Он не мог позволить себе стоять на месте – Шарп и Хейли все еще были внутри. Ноги его шатались, но он заставил их двинуться к огню.

Но тут кто-то схватил его за руку.

Эспозито. Все лицо у него было в черной копоти, глаза налились кровью:

– Туда нельзя!

Ланс сбросил с себя его руку и вбежал в открытую дверь.

– Шарп! Хейли! – кричал он, но огонь заглушал его голос.

Дом заполнился черным дымом, и жар высасывал воздух из легких Ланса по мере того, как он, спотыкаясь, продвигался вглубь.

Где же они?

Глава 41

Глава 41

Боль пронзила Шарпа, словно разряд молнии. Она заполняла каждый сантиметр его тела, пока он не перестал чувствовать все остальное. Он разлепил веки, но сквозь дым, марево и жижу, заливающую ему глаза, не увидел ничего. Он позволил глазам снова закрыться, только бы ослабить этот болевой пресс, подмявший его под себя.

– Нет! – услышал он вдруг женский крик. – Вам нельзя умирать!

Он заставил себя открыть глаза – Хейли. Она стояла на коленях рядом с ним, сжимая полы куртки и встряхивая их, и ее слезы падали ему на лицо. От движений ее рук на Шарпа накатывали волны боли, из-за которой он не мог дышать.

Она подняла руки: они были все в крови.

Шарп попытался сложить губы так, чтобы сказать хоть слово, и это усилие далось ему до смешного с трудом.

– Где мы?

– В подвале, – ответила она. – Дом горит.