В животе у нее заурчало. Сквозь жалюзи в помещение пробился солнечный свет, и она заморгала. Она даже не заметила, как взошло солнце.

Дверь открылась, и в комнату вошел Эспозито. Заметив ее, он подошел, поставил стаканчик в капсульную кофеварку и нажал клавишу «Варка».

– Как Шарп?

– У него повреждена печень и большая кровопотеря, но операция прошла успешно. Эту ночь он продержался, и врачи надеются на лучшее. – Морган положила себе в карман несколько маленьких упаковок печенья. – Кто-нибудь еще остался в живых?

Ее пуля попала в спину Чейзу и вошла прямо в сердце – падая на землю, он был уже мертв. Она не знала, что почувствует, совершив убийство, и думала, что ее будет грызть совесть, когда она полностью осознает случившееся. Но решение она приняла правильное: Чейз застрелил бы Хейли, а Морган не могла этого допустить. Ланс сказал, что, мол, туда ему и дорога.

Морган взяла два стаканчика и направилась в палату Шарпа. Ланс заметил их через окно и вышел в коридор к ним навстречу. Он встал так, чтобы через открытую дверь держать Шарпа в поле зрения, как он делал это всю ночь напролет.

Морган быстро окинула взглядом аппаратуру, окружавшую Шарпа. Ничего нового: он дышал, сердце билось, и она помолилась, чтобы хотя бы это и дальше оставалось без изменений. Она вручила Лансу стаканчик с кофе и предложила пачку печенья из кармана.

– Нет, спасибо, – покачал головой он.

Морган разодрала зубами пластиковую упаковку и принялась за лакомство. Ланс вдохнул аромат кофе и опустил стаканчик.

– Полагаю, Айзек так ничего и не сказал? – спросил он окружного прокурора.

– Нет. Единственное, что он соизволил сделать, это потребовать адвоката. – Эспозито отпил кофе и поморщился. Помощник, видимо, заехал домой, принял душ и переоделся, так как вместо джинсов на нем был костюм, и от прошлой ночи у него остался лишь ожог на подбородке и темные круги под глазами. Он бросил недопитый стаканчик в ближайшую мусорную корзину. – А вот Джастин неожиданно ночью проснулся и разразился такой исповедью, что любой грешник позавидует. Ему повезло: пуля его едва задела. Крови много, но вреда почти никакого.

Сестра Морган принесла ей сменную одежду, а Лансу кто-то из санитаров любезно подарил костюм для медперсонала.

– Мне так и показалось, что он уже почти сломался, – оживился Ланс.

– Он так страдает от сознания своей вины, что на него уже смотреть жалко, – сказал Эспозито. – Признание, которое он подписал, потянуло на десять страниц. Они с Айзеком сядут пожизненно.

– Джастин, Чейз и Айзек работали сообща? – Морган всю ночь обдумывала возможные варианты.