Я хотела вырваться. Ударить его. Я хотела блевануть.
Его влажные, пухлые, словно набитые ботоксом, губы коснулись моей шеи. Я взвизгнула, затопав ногами. Попыталась ударить хотя бы коленом, но Марк сильнее прижался всем телом, пользуясь тем, что ноги раздвинуты. Его запах поглощал меня. Окутывал сознание и мысли о Птице исчезли.
Я скорчилась от влажного укуса на клчицах. Барахталась, неожиданно заскулив, когда приложилась затылком о кафельную стену. В голове затрещало.
Марк воспользовался моей слабостью, нырнув рукой под свитер.
– Хватит! Оставь меня! – захныкала я.
Марк резко выпрямился и прислонил палец к моим губам.
– Чщ-щ-щ, – протянул, не моргая, – тебе понравится.
Испуг осел в глотке, перекрыв доступ к кислороду. Там словно образовался ком, мешая не то, что говорить, даже дышать.
Марк сжал ткань свитера на животе. Я дернула плечами, пытаясь оттолкнуть.
– Не сопротивляйся.
Он проник под свитер, скользнул вспотевшей ладонью по моей коже. Я втянула живот, пытаясь спастись, но слезы уже выжигали глаза, скатываясь по горячим щекам. Мне не спастись. Он накрыл ладонью мой лифчик. Не контролировал свои действия. Был слишком пьян или опьянен властью, чтобы услышать мои рыдания.
– Остановись, прошу, – захныкала, ударяясь головой об кафель. Закусила губу, рыдая через закрытые глаза. Он сжал грудь сильнее, оттянув лифчик, и покрыл влажными поцелуями мою шею.
– Чщ-щ-щ, – он остановил поцелуи, убрав руку, и мучительно долго посмотрел мне в глаза. Сжал подбородок, немного дергая на себя, и понимающе выпятил нижнюю губу, прошептав, – Неужели Дилан делал лучше, – ладонью накрыл мои щеки, вытерев слезы. Его кожа как наждачка, терла мою. Он размазал слезы, но жест получился грубым.
– Уходи… – взмолилась, но Марк прильнул к моей шее, с новой силой возобновив атаку. Всасывал кожу. Кусал.
– Нет! – взвизгнула, когда холодные и потные пальцы коснулись края джинс.
Толкнула его всем телом, пнув ногами, но Марк был сильнее.
Я корчилась, чувствуя, что умру.
– Я знаю, что буду твоим первым, – прорычал он, не без наслаждения в голосе.