Видит бог, как мед на саму его, истерзанную этими днями и ночами, суть! Хотя, учитывая то, что вместе с памятью, Тала и настороженность относительно него утратила, открыто признаваясь в собственных чувствах, — так и вовсе пиршество для души и сердца!

Невольно задумывался пару раз, как Стас Гончаренко головой не двинулся в ту ночь, когда ему заказ на убийство предположительного убийцы жены делал? При одной мысли, что монитор Талы перестанет пищать, пулю в висок пустить легче. Месть ли друга удержала?.. Вероятно. А Шусту и мстить было бы некому.

Бл***! Нет, отметились-таки Гончаренко где-то в его корнях с этим своим долбанным проклятием, сто процентов!

Стас там писал вчера, кстати, сказал, что пришлет какой-то набор, гены та самая жена им обоим решила проверить. Ладно, Шуст не был против, самому уже любопытно стало, поучаствует. Надо знать все свои слабости, чтоб силой их обернуть.

Сейчас же неподвижно стоял, не позволяя жене двинуться с места, пока Тала надевала домашние туфли под его молчаливым намекающим взглядом. Он точно не планировал позволять ей босой бегать, даже если его девочка золотая к такому привыкла, чисто физически за пару дней просто не успел бы везде пол поменять на теплый, хотя и пробил вопрос.

Впрочем, Тала не спорила, переобулась быстро, явно заинтересовавшись…

— Это… камин? — будто с недоверием, уточнила, словно маленький ребенок, с любопытством пытаясь заглянуть в приоткрытую дверь гостиной, откуда доносилось характерное потрескивание.

— Он самый, — усмехнулся шире, пока Гриша, оставив окурок на улице, зашел за ними следом, но не мешался, держась в стороне.

— Можно? — все еще явно не имея уверенности, уточнила Тала, продолжая за его руку цепляться.

Или он не отпускал?.. Шуст мог, чего уж тут юлить.

— Все для тебя, чудо мое. Гриша потому утром и приехал, чтоб растопить его к нашему приезду, — усмехнулся Денис и повел ее в ту самую гостиную.

— Как красиво! — выдохнула она, стоило им у камина остановиться. Откинулась на грудь Денису, в руки его, как в плед укутавшись. — Ты был прав, я люблю огонь, — осторожно запрокинув голову, глянула на него счастливо снизу вверх.

Шустов осознал, что во все лицо ухмыльнулся.

— Больше, чем меня? — заломил бровь и притянул ее еще к себе ближе, так поняв, что Алхимик на кухню пошел.

— Больше, чем я люблю тебя, в принципе, никого и ничего невозможно любить, Денис! — фыркнув, она прижалась щекой к его груди, прикрыв глаза.

Будто сердце его слушала так, как он все эти дни ее пульс отслеживал… О чем, само собой, не собирался говорить. Только обнял еще крепче. Так и замерли у камина, впитывая тепло, наслаждаясь ароматом дерева… Хотя Шусту слаже в ее волосы носом зарыться, что и сделал, собственно, не позволяя Тале отступить.