Лиза и не думала сопротивляться, когда Макс прижал ее к себе. Жадный, голодный поцелуй. Она отвечала исступленно и, кажется, постанывала от кружащего голову желания, удовольствия и отчаянья. Руки Макса касались ее боков и спины, он уже не прижимал ее к себе – она сама льнула к нему в безотчетном порыве быть ближе. Музыка слилась в неразборчивый гул, различить слова было практически невозможно. От соприкосновения спины с холодным бортиком Лиза ненадолго пришла в себя. Она вдруг испугалась силы желания, овладевшего ею, испугалась того, что это стало сильнее нее. Что-то ненасытное, животное, первобытное сейчас владело ею. На миг оцепенев, она посмотрела Максу в глаза. В его черных, как ночь зрачках отражалась та же животная страсть, что вела сейчас и ее. Но в ней эта страсть смешивалась с нежностью, любовью и потребностью этой самой любви. Все равно… Она погладила Макса по плечам, легкие, как бабочки, пальцы ее пробежали по его шее, спутались с завитками волос. Губы… тихий стон ее желания…

И где-то фоном, едва касаясь сознания, Лорен Кристи пела о том, о чем Лиза могла только молчать:

I give you everything I am and

Everything I want to be.

I put it in your hands…

Макс за руку выволок ее со льда и одним сильным движением развернул лицом к бортику. Задрал майку до груди. Тут же она почувствовала касания его губ у себя на спине. Вдоль позвоночника, между лопаток, ниже и снова вверх. Влажное прикосновение языка под левой лопаткой, неоправданно долгое, нежное, томящее. Руки на животе, касание настойчивых и нежных пальцев, выше – к груди, так хорошо, что невозможно сдержать гортанный стон.

Он не был деликатен, стянул с нее штаны вместе с трусиками, надавил на спину, заставляя опуститься ниже. Она подчинялась, как слабый подчиняется сильному, но не чувствовала себя проигравшей. Она чувствовала только биение собственного сердца внутри живота и пульсацию натянутых до предела нервов. А потом его проникновение: настырное, дерзкое, властное, как и он сам. Уткнувшись носом в собственные руки, она стонала, щеки пылали, тело горело. Его пальцы впивались в ее бедра, он поглаживал ее живот и временами опускался ниже, лаская там, где было особенно приятно. Лиза не чувствовала холода, она вообще не чувствовала ничего, кроме собственного тела, подчиняющегося мужчине, которого выбрало ее сердце. Выбрало из множества других по непонятным для нее самой причинам. Сейчас она не хотела ничего понимать. Она знала, что нуждается в нем и надеялась, что ему не все равно, что с ним в этот момент именно она, а не та, которая пахнет сладковатыми духами.