- Я тебя никуда не пущу.

Сев рядом, он обвил ее за талию. Но Лиза вместо того, чтобы прильнуть к нему, сжалась и постаралась отодвинуться. Максу показалось, что его ударили. Даже когда она наотмашь била его по лицу, было не так погано, как сейчас. Он, должно быть, подлинная сволочь, если сумел довести ее до такого состояния.

- Хватит! – Крик разрезал тишину и, звоном отразившись от стен, осыпался мелкими льдинками. Лиза всхлипнула. – Я не дверной коврик, чтобы ты мог вытирать об меня ноги. Ты еще не наигрался?! Тебе мало?!

- Я ходил в аптеку. - Он положил ладонь на ее бедро. Руки у него еще не согрелись, и Лиза вздрогнула. Она и без того замерзла, а от прикосновения холодных пальцев по телу и вовсе побежали мурашки. – У нас ни пластыря, ни марли для компрессов. Я подумал, что когда ты проснешься, нужно будет сразу обработать твои порезы. Ну и шоколад купил, ты же хотела…

Она с недоверием смотрела ему в лицо. Под его глазами залегли темные круги, взгляд был усталым. Лиза почувствовала себя глупой и всхлипнула. Подбородок у нее дрогнул, глаза наполнились слезами. Она отвернулась и опустила голову. Вздохнула. Плечи поникли, позвонки стали выпирать еще сильнее. Как ни пыталась, собраться и что-нибудь сказать она не могла, а бездействие Макса расшатывало нервы еще сильнее. Она начала замерзать, тихие всхлипы перешли в дрожь, и Лиза уже не отдавала себе отчет в том, от чего ее колотит. Она хотела услышать позади шаги и хлопок двери и боялась этого. Плеч коснулись сильные руки. Они развернули, укутали и обняли. Протяжно выдохнув, она позволила себе расслабиться. Почему-то она верила ему.

- Больше никого не будет. - Макс уложил ее на спину и легонько коснулся губ. Лиза смотрела на него широко-распахнутыми глазами и походила на куклу. Только дыхание было живым, оно дрожало, боялось и, казалось, само по себе могло говорить о том, что в данный момент она испытывает. – Я тебе обещаю.

Пакет зашуршал в ногах. Макс переложил его на тумбочку, стянул через голову свитер. Повернувшись на бок, Лиза смотрела за тем, как он раздевается. Говорить ей больше не хотелось, да и слушать тоже. Она дождалась, пока он заберется под одеяло, и придвинулась к нему. От него пахло женщиной. Лизе стало так нестерпимо больно, что она несколько секунд не могла дышать. А потом сделала вдох и внезапно осознала, что от него пахнет ее собственным гелем для душа. От него пахнет ею.

Из вязкого тумана сна Макс выплывал медленно и неохотно. Сознание потихоньку возвращалось, пробиваясь через блаженство утренней лени, и ему хотелось задержаться в этом состоянии как можно дольше. Он спал без сновидений, укутанный каким-то восхитительным теплом, но сейчас тепло исчезло, и вернуть себе прежнее безмятежное спокойствие уже не получалось. Он открыл глаза, прищурился от света, струящегося в широкую щель между занавесками, потянулся. И тут же на него всей своей беспощадной действительностью обрушилась реальность.