И все же девочка кивнула. Герцогиня схватила ее за руку. Было так больно, что Агнессе захотелось признаться во лжи, сказать, что мать сохранила тайну герцогини. Но она сдержалась, отогнав угрызения совести.

– Ты никому не должна об этом рассказывать, никому! – Герцогиня все еще кричала. Она принялась расхаживать по комнате, успокаиваясь с каждым шагом. – А руны? Твоя мать умеет читать руны? Она научила тебя?

Удовольствие от того, что ей удалось вывести герцогиню из себя, сменилось смущением.

Женщина внезапно достала из-под накидки свиток и протянула его Агнессе. Руны, казалось, пустились в пляс на пергаменте.

– Ты знаешь, как называется каждая из этих рун? Знаешь, что тут написано?

Агнесса покраснела.

– Нет, – признала она. – Но я знаю обо всем остальном.

– Ты будешь молчать об этом! – Герцогиня судорожно сжала свиток. – Ты должна! А это… это я уничтожу раз и навсегда.

Агнесса прикусила губу. Она не собиралась признавать правду – что мать на самом деле ничего ей не рассказала. Любопытство пересилило стыд. К тому же Агнессе не хотелось вести себя словно ребенок, которым герцогиня ее и считала. Прежде чем она уничтожит свиток, Агнессе хотелось узнать эту тайну.

– Мне будет легче молчать, если я узнаю ваше видение того, что случилось, – пробормотала она.