Деревянные дома ровным строем окружали единственную улицу, за которой широкими полосами шли ухоженные огороды с морковью, помидорами и картофелем. Высокие стебли кукурузы росли с обратной стороны. Рядом с ними стояла небольшая мельница, оглашая окрестности мерным стуком жерновов. На ней работали только мужчины, перетаскивая в соседний амбар тяжелые мешки с мукой. Между домами, чуть в стороне, стоял старый колодец, окруженный высоким срубом. Местные невесты облюбовали его и частенько собирались там посплетничать, а заодно и присматривали за привязанными неподалеку их последними тремя коровами. Зебу мерно пощипывали сочную траву и периодически косили на девушек большими глазами. Слева стояла их общая кухня, на которой женщины работали по очереди, созывая всех на обеды и ужины, с помощью ржавого гонга. Справа находилась добротная баня, но сегодня она была занята женщинами для стирки, клубы пара валили из окон, а двое собратьев рубили рядом дрова. Кто-то работал на огородах, а кто-то возил свежие овощи на кухню в их единственной старой телеге. Работа кипела, но у Дэвона сегодня был законный выходной, как и у всех дежурящих возле детского дома. Он шел и весело насвистывал себе под нос, когда его окликнула уже немолодая женщина.

– Дэвон!

Он резко обернулся: – Чего, мам?

– Иди сюда, я хотела с тобой поговорить! – в голосе женщины сквозила строгость.

Дэвон скривился: – Мам, я хотел сходить в залив поплавать, может потом?

– Нет, нам нужно поговорить сейчас! – строго настаивала она.

– Да что случилось? – недовольно спросил он, все же возвращаясь обратно, но женщина не ответила, терпеливо дожидаясь, пока сын подойдет поближе.

– Пошли в дом. – Уже спокойнее указала она, когда Дэвон приблизился.

– Мам? – Дэвон осторожно заглянул женщине в глаза. – Что-то случилось? – он уже начал волноваться.

– Эбби! – вдруг выкрикнул один из мужчин, рубивших дрова. – Выпори его хорошенько! Он вчера съел мой кусок пирога!

Но Эбби только отмахнулась рукой.

Дэвон вошел в дом, ощутив одуряющий запах сушеных трав, из которых Эбби готовила укрепляющие отвары и поморщился. Его мать была чем-то вроде местной знахарки.

– Мам? – вновь позвал Дэвон, не понимая причин её строгости.

Сегодня у него был законный выходной, а в их деревне это почиталось очень строго и даже, если дежурный чувствовал себя хорошо, его все равно гнали ото всей работы. Для них здоровье было самым ценным.

– Присядь. – Наконец заговорила Эбби и Дэвон, послушно приземлился на первый попавшийся табурет. – Я сегодня собирала травы. – Медленно проговорила она и пристально посмотрела в глаза сыну.