Господи, спаси и сохрани! Чудо, что голова перегорела, а пальцы свело от напряжения, я поленилась возиться с отправкой высветившегося на определителе номера Антону и я отправилась к домашнему телефону, чтобы продиктовать его прямо с дисплея.

Какое счастье! Чудеса еще случаются. Просто иногда надо, чтобы пальцы вовремя скрючило.

Безусловно, Самоед мог представить, что мне и звонить-то никуда не надо. Туполев сидит рядом и слушает нашу беседу. Но имеется одно большое и взаимоисключающее НО. Если бы Туполев сидел рядом, то вокруг колабановского дома давно стояло оцепление из пятидесяти бронежилетов. Ждать у моря погоды и играть с записочками не в манере Назара. Ему достаточно намека, и в ход идут автоматы.

А пока их, автоматов с бронежилетами, нет, Софья не опасна. Она не стала связываться с всесильным олигархом и начинать двойную игру: я вам, дяденька, Самоеда, а вы мне свободу и немножко денег. Она оставила линию незанятой, и это очень простая проверка.

В горле что-то противно скрежетало и хрюкало, я доползла до двери, открыла ее и на трясущихся ногах, придерживаясь за стену, поплелась на кухню.

Стакан воды исчез в хрюкающем горле так стремительно, что я и не заметила. Налила второй и выпила до половины. Рано, Софья Николаевна, вам в шпионы. Определенно рано. В играх профессионалов существует столько нюансов и всяческих тонкостей, что им обучают в шпионских институтах лет пять. А то и больше.

Позвонить Антону я отважилась только через двадцать минут. Все смотрела на табло сотового телефона и ждала – не объявиться ли Самоед сызнова. И все это время меня отчаянно тошнило.

Антон ответил после первого же гудка:

– Слушаю, Софья Николаевна.

– Бросай ты с отчествами, я тебе не Тортилла, – устало сказала я и только после этого, пошла отчитываться: – Мне сейчас звонил Самоед. Записывай номер его мобилы. Номер…

Я быстро продиктовала ряд цифр, Антон их записал и осторожно спросил:

– Это был Самоед?

– Мне кажется, что да. Но не уверена. Вы сможете установить, кому принадлежит сотовый телефон?

– Безусловно.

– Хотя… скорее всего…

– Да. Вероятно, номер телефона не имеет к нему отношения. Но мы все установим. О чем шел разговор, вы его записали?

– Нет.

– Почему?

А пес его знает. Положа руку на сердце, я думала, что туполевские ребятишки меня и так прослушивают. Но они проявили верх деликатности, так? Их попросили не высовываться, они и подчинились. Почему-то.

Я посчитала вопрос Антона риторическим, начала повествование, но собеседник меня перебил и попросил немного обождать, пока он добежит до кабинета шефа и перейдет на громкую связь.