– Да, слушаю. Говорите.

– Здравствуйте, Олег Сергеевич, – на автомате произнесла я, – это Яна Быстрова.

– А-а. Быстрова! Куда пропала? – голос следователя слегка потеплел. – Тебе подруга передала, что я звонил?

– Конечно, правда, я вот уже весь день не могу до вас дозвониться.

– Да, я уезжал из города. Слушай, Янина Владимировна, сейчас уже слишком поздно, давай-ка завтра часикам к десяти подходи, пропуск я выпишу.

– А что-то случилось?

– Давай, все вопросы зададим друг другу с утра. Привет мужу. Все. Жду, – отрезал Соловьев и отсоединился.

* * *

Утро наступило так внезапно, что, казалось, ночи и не было вовсе. За окном застыла серая студенистая хмарь. Солнце в этот день работать не хотело, поэтому в квартире было непривычно хмуро и тоскливо.

Нащупав спросонья в диванной нише отвратительно пищащий будильник, я нажала на клавишу с такой силой, что чуть не продавила корпус, устало опустила руку и, забывшись, чуть было снова не задремала.

В голове плавало недоумение – интересно, зачем я завела вчера будильник? Решив посмотреть, сколько натикало, я взглянула на часы и удивилась еще больше. Всего восемь утра! Может, я сошла с ума – снова устроилась на работу, и теперь мне будет нужно каждый день вскакивать ни свет, ни заря?! Я «сова», поэтому долго не могу уснуть ночью, зато просыпаться ранним утром для меня настоящая каторга. Так зачем же мне нужно было сегодня подниматься в такую рань?