Последней, уже часов в одиннадцать вечера, пришла Маша Васильева. Захар вышел встретить её на автобусную остановку, чтобы она не заблудилась в темноте. К этому моменту, как ни странно, пошёл снег. Обычно, в их регионе, прямо под новый год не выпадал снег, хотя и мог обильно валить в декабре и январе. Так что их глазам предстало редкое исключение. Они с Машей шли, глядя на кружащие снежинки, и это было умиротворяюще. Хотя они не разговаривали, но иногда и молчание может быть красивым.

Главным «героем» сегодняшнего вечера оказался Даня. Он травил всякие истории, некоторые из них доставляли, другие были просто забавными, третьи не очень забавными. Например, он рассказал, как однажды, чтобы понравиться девушке, когда пошёл с ней в кино, напился каких-то препаратов, из-за чего весь сеанс у него держалась повышенная температура. В итоге (так как он приехал из холоднючей Сибири, и действие истории происходило в ней) девушка весь сеанс жалась к нему, ведь он был горячим, как печка, и от него чуть ли не дымил пар. Другая история просвещала о том, как бывшие девушки Дани создали закрытую группу «Вконтакте», чтобы строить против него козни.

– Ну как тут не станешь нарциссом? – посетовал он. – Когда к тебе столько много внимания…

Всё это разбавлялось остротами разной степени пошлости. В общем, его «стендап» стал «гвоздём программы». Захар уж думал, как ему развлекать гостей, переживал, что те за целую ночь заскучают, поскольку сам он перед большой аудиторией выступать несколько стеснялся, но Даня прекрасно справился с этой задачей и без него. Или, во всяком случае, сильно облегчил. Пусть в тоне Дубровского и звучал оттенок хвастовства и заносчивости, но вряд ли без толики этих качеств смог бы обойтись хоть один действительно увлекательный и харизматичный рассказчик.

Иногда, помимо развлекательных историй, проскальзывали и вполне серьёзные. Например, как, когда он был в третьем классе, и из шалости поджёг портрет Клыкова в кабинете директора, его забрали в полицейский участок, а там заставили раздеться догола и избивали лежачего на полу ногами до полусознательного состояния. После чего он на всю оставшуюся жизнь убедился в гнилой и человеконенавистнической сущности правящего режима.

Почти перед самой полночью вдруг ожил айфон Захара, Гордеев увидел украинский номер. Он потихоньку ускользнул к себе в комнату и «взял трубку»:

– Алло?

– Это Сергей Вольный, – раздался слегка хрипловатый бас. – Ну что, с Новым Годом, дружище!!! – торжественным тоном произнёс он. – Специально звоню, чтобы поздравить.