Медленно протянула руку к коробочке и открыла ее. На бархатной подушечке лежал кулон в виде орхидеи. Середина лепестков цветка были усыпаны мелкими белыми камнями, плавно переходя в красные, в середине же располагался рубин. Очень красивое украшение. Дорогое… И как бы в подтверждение моих мыслей, он пояснил:

— Красное золото, бриллианты и рубины.

— Майкл, я не могу его принять, — закрыла и протянула ему обратно. Но он никак не отреагировал на этот жест. Пришлось поставить рядом с ним.

— Почему?

— Мы больше не вместе. И мы не друзья. По сути, выходит, что ты мне стал чужим человеком, а я не принимаю подарки от посторонних мужчин.

— А если я скажу, что это прощальный подарок?

— Нет.

— Лера, мы с тобой были вместе почти четыре года, — и, видя, что собираюсь возразить, он поднял руку, пытаясь остановить: — Не перебивай, прошу. По поводу друга я тоже озвучил свое мнение. Я также говорил, что до вчерашнего разговора с тобой, еще надеялся хоть на что-то, после — нет… Я решил вернуться в Бостон к своей семье. Отец давно меня зовет к себе в клинику. В принципе, я и собирался уезжать, до знакомства с тобой, ко потом все переиграл. Сейчас же меня ничто не держит в Майами… Прошу, оставь кулон на память обо мне. Не унижай меня еще больше.

Сидела в раздрае, не хотелось его обижать, но это драгоценности…

— Майкл, ты мог бы подарить…

— Не делай из меня скотину. Я не смогу подарить украшение женщине, зная, что оно предназначалось для другой. Тем более там гравировка с твоим именем на задней стороне, на лепестке… Это же не кольцо. Всего лишь кулон.

Может принять уже этот подарок и закругляться? Никто же не заставляет меня носить его. Стасу тоже необязательно знать об этом, будет ревновать. Просто уберу в шкатулку. Вот почему у меня вечно так? Погрузившись в свои размышления, особо не вслушивалась в разговор Майкла, на автомате кивая на его вопросы. И лишь после того, как он начал подниматься из-за стола, поняла, что на что-то я, походу, согласилась. Ду-у-ура! Он встал и, подойдя ко мне, достал кулон на длинной цепочке и застегнул, нежно проведя руками по плечам.

— А теперь убрал от нее руки и отошел, — припечатал жестким тоном Стас.

Майкл только усмехнулся, не сделав при этом, ни первого, ни второго. Лишь крепче сжал плечи и, наклонившись к моему уху, сказал, но так, чтобы слышала не только я:

— Детка, а ты говорила, что не приедет… Что работает, — и, поцеловав в висок, выпрямился, но руки с плеч так и не убрал.

— Что, сильно помешал своим появлением? — уточнил Стас, обращаясь явно не ко мне. Его взгляд был прикован к рукам Майкла.