Мерседес не выдержала и крикнула:

– Эй, не надо туда! Это опасно!

Аугусто обернулся и что-то ответил, но из-за шума воды она не услышала. Аугусто махнул рукой, призывая её к себе. Мерседес медлила, тогда он, подплыв к ней, обрызгал её с ног до головы…

Вода в озере была тёплой и нежной. Но ещё нежнее были руки Аугусто. Мерседес закрыла глаза и отдалась в их власть.

– Господи, какой ужас! Неужели наши предки делали такие мерзкие вещи с индейцами? – спросила Женуина Тулио, и глаза её наполнились слезами.

– Ещё и похуже делали. Например, они развешивали одежду белых, умерших от оспы, вдоль троп, по которым ходили индейцы. Так были уничтожены целые племена.

– А что это такое?

– Это рисунки племени бороро. Видишь, здесь изображён колдун, трубы, детская погремушка…

– А ты, с каким племенем жил?

– Намбиквара.

– Расскажи о них.

– О них я могу рассказывать часами, что именно тебя интересует?

– Ну, скажем… Отношения мужчин и женщин. Давай сядем, и ты мне расскажешь. Здесь можно сесть? – спросила Женуина у смотрителя.

– Конечно. Пожалуйста.

Смотрителю очень понравилась эта пара: «Такие же бедняки, как и я, а вот пришли в музей. Всё-таки даже при жуткой инфляции есть люди, которые живут не хлебом единым».

– Рассказывай, пожалуйста.

Женуина помолодела лет на десять. Она совсем не походила на ту усталую женщину с горькими складками у рта, какую Тулио видел утром на кухне.

– Мужчины племени намбиквара большие фантазёры… – начал Тулио. Служитель подошёл ближе, чтобы тоже послушать его. – …Однажды охотники вернулись в деревню без вождя. Днём его тоже никто не видел. Стало темно, было уже десять часов вечера, и деревню охватила растерянность, особенно семью вождя. Его две жены и ребёнок, обнявшись, заранее оплакивали смерть своего супруга и отца. Я решил вместе с несколькими индейцами обойти окрестности. Не прошли мы и двухсот метров, как обнаружили нашего вождя, сидящего на корточках и дрожащего от холода. Он был совершенно наг, то есть без своих бус, браслетов, ушных подвесок и пояса. Осветив вождя электрическим фонарём, я увидел на его лице трагическое выражение. Поддерживая, мы отвели его в деревню. Он долго, молча, сидел с подавленным видом, чем очень обеспокоил остальных индейцев.

Встревоженные соплеменники вынудили его рассказать всё, что с ним произошло. Он объяснил, что его унёс гром, который намбиквара называют «амон». В этот день прогремела гроза – предвестница сезона дождей. Амон поднял его в воздух, донёс до места, удалённого на двадцать миль от деревни, лишил его всех украшений, а затем вернул тем же путём и оставил там, где мы его нашли.