– Мы отвезём вас, – сказал Аугусто.

– А ты не хочешь ехать со мной? – спросил Сармиенто Женуину.

– Я не задержусь здесь долго.

– У тебя будет время подумать о моём разговоре с твоим сыном. Это серьёзное предложение.

– Я тоже не шутила, когда сказала, что Тулио – единственный человек, который мог бы стать моим мужем. Понимаешь? В духовке – фасоль с чесноком и грибами, твоё любимое блюдо...

Когда Аугусто, Мерседес и Сармиенто ушли, Женуина сказала Диего:

– Пойду в туалет, сниму линзы. Надоели они мне.

Это был предлог избавиться от общества Диего.

Китерия, сняв кольцо, мыла руки холодной водой, чтобы успокоиться, когда вошла Женуина.

– Наконец-то мы встретились, Жену! – с угрозой сказала Китерия.

– Точно. Теперь мы одни, Кика!

– Я тебя так хорошо принимала в моём доме!

– Ты думала, что я богата, что у меня миллионное наследство, что я владею замками и землёй.

– Ты воспользовалась моей добротой, доверчивостью, моей наивностью...

– Только не надо лицемерить, Кика, ведь мы одни.

– Не смей меня так называть! Уж если у кого-то из нас и были какие-то интересы в этой истории, так это у тебя! Я уже добилась своего: меня приняли в высшее общество, а у тебя муж – покойник. Покойник-мошенник, мошенник-покойник.

– Это правда. У Диего нет ни стыда, ни совести, он не стоит собственной тени. Диего – большой мастер строить подлости другим. Он не зря так увивался за мной, уговаривая меня сказать, что я собираюсь вложить мои деньги в вашу фирму, а я... я готова была на всё, лишь бы избавиться от него.

– Да, тебе палец в рот не клади! Ты всё поставишь с ног на голову ради того, чтобы оправдаться. Избавиться! Вся ваша семейка – лживая и подлая. Яблоки от яблони, сама знаешь…

– Я не желаю защищать Диего, он действительно виноват. А вот Мерседес просто ошиблась. И я тоже. Я не хочу выгораживать себя, я тоже виновата, я это понимаю.