— Ты как магнит, — сказал Яр, — не хочу от тебя отрываться.

— И на работу опять не пойдёшь? — спросила она.

— У нас медовый месяц, — шутливо откликнулся он, подхватывая её и неся в сторону кровати.

— Какой такой месяц? — засмеялась она. — Мы даже не женаты.

— Ничего, скоро поженимся, — сказал он, бережно укладывая Лару на кровать.

— Ты не подал на развод ещё, — уворачиваясь от поцелуев, она шутливо отталкивала его лицо, — погоди, скажи мне, когда ты этим займёшься?

— На днях, — ответил Яр, продолжая к ней приставать, — ну, не заставляй меня, пожалуйста, не хочу я её видеть.

— Ты прямо как ребёнок, — сказала Лара, — всё равно рано или поздно придётся. Она сегодня приходила в коттедж.

— Кто?

Яр отодвинулся от неё и сел на краешке кровати.

— Твоя жена, — неохотно ответила Лара, — я была там, смотрела, как идут работы, и она зашла.

— Зачем?

— Откуда я знаю? Постояла, посмотрела на всё и вышла.

Лара вспомнила полный боли и отчаяния взгляд светло-серых глаз с опущенными внешними уголками. У неё и так был от этого печальный вид, как у собаки бассета, а сегодня в коттедже Маша и вовсе походила на привидение. Бледная, исхудавшая, она уже не напоминала ту смеющуюся счастливую девушку с фотографии в деревне у Яра. Неожиданно для самой себя, Лара почувствовала какое-то злорадное удовлетворение.

В глубине души, где ещё жила прежняя добрая девушка Лара, способная любить, она понимала, что могла бы попросить прощения у этой несчастной женщины, рассказать, как сильно она любит Яра, и то, что не хотела бы причинять ей боль. Случись всё это когда-то раньше, Лара, конечно, не отказалась бы от любимого мужчины, но постаралась бы наладить отношения, может, даже подружиться с его бывшей женой, на которую действительно невозможно было смотреть без жалости, она уговорила бы Яра оставить ей квартиру (хотя он и так хотел это сделать), помогать ребёнку. Ведь в жизни бывает всякое, и Лара понимала бы, что сама легко может оказаться на её месте.

Но сейчас в ней жило что-то злое и безжалостное, колючее и гадкое. Оно, это почти одушевлённое существо, которое начинало понемногу замещать её личность, не ощущало ни особой радости, ни сильных эмоций, и Лара к собственному удивлению начала замечать, что самые приятные чувства испытывает, видя, как страдают другие люди. Общаясь со Златой, она почти намеренно старалась её уколоть и радовалась в глубине души, увидев слёзы в глазах бывшей подруги.

Так и сегодня, стоя с победным видом перед сжавшейся от боли девушкой, Лара чувствовала, как каплю за каплей высасывает из неё последние силы и сама наполняется терпкой густой энергией, по вкусу напоминающей красное вино… или кровь. Так они и стояли несколько минут молча, глядя друг на друга.