Смотрю на него исподтишка, украдкой, раздумывая над тем, как много черт от столь ненавистного ему человека при этом унаследовал сам Кирилл? Можно сколько угодно презирать и ненавидеть своего отца, можно долго держаться за воспитание доброй и наивной матери. Но можно ли навсегда запереть в своей душе тот мрак, что живёт и разрастается там изо дня в день?

Всё, что мне довелось слышать и знать об Андрее Войцеховском, укладывалось всего в несколько ёмких и точных характеристик. Жёсткий. Бескомпромиссный. Эгоистичный. Властный. И одновременно с тем чудесным образом умеющий располагать к себе людей.

Что ж, Кирилл точно уступает ему в последнем пункте. И мало чем отличается по всем остальным, кроме как тяжёлым обременением хоть какими-то расплывчатыми понятиями о морали и честности.

— И тем не менее, ты смог каким-то образом добиться своего лакомого кусочка власти, не так ли? — вдалеке раздаётся глухой раскат грома, и мне остаётся только сжимать пальцы в кулаки и молиться, чтобы дождь не успел добраться до нас раньше, чем закончится этот разговор. Потому что он нужен именно сейчас, срочно, без остановки и передышки, чтобы больше не растягивать собственную безысходность и беспомощность на часы, дни, недели.

Мне необходимо сложить полную картинку настоящего мира Кирилла Войцеховского в своей голове. Узнать его полностью, по-настоящему, как не решилась сделать это много лет назад. Чтобы понять, что делать дальше.

Чтобы принять его жизнь, раз не научилась жить своей собственной.

— Смог. Отец же и помог, сам о том не подозревая. Нанял мне нянечку, чтобы приглядывать и наставлять бестолкового сына в крутой столичной жизни. И Глеб выполнял всё требовавшееся от него на отлично, доносил отцу о каждом моём шаге и каждом сказанном слове. Надо бы спросить у него, с чего он вообще вдруг передумал, — хмыкает он и с плохо скрываемым раздражением отбрасывает от себя смятую и истрёпанную травинку. — Вёл я себя тогда, как мудак. Многим хуже, чем в нашу с тобой старую встречу. Но мы с ним как-то нашли общий язык и общие интересы. У него были небольшие, но всё же связи, умение втираться в доверие и возможность действовать без постоянного присмотра свыше. А у меня были деньги, которыми отец делился особенно щедро, наверняка надеясь, что я буду слишком занят тусовками, чтобы лезть в серьёзные дела.

— Значит, Глеб выступает подставным королём, пока на самом деле правит всем стоящий за его спиной серый кардинал, — улыбка касается моих губ без спроса, но с наглой решительностью, ласково обводит уголки прохладными и слегка шероховатыми на ощупь подушечками пальцев, точь-в-точь повторяя странную ласку Кирилла.