— Да вот, новенький в цехе. Зоя Кузьминична попросила понаблюдать за ним поначалу, помочь освоиться, а рядом с нашими станками нет ни одного свободного.

— Он, что ли? — кивнул Серпухов в сторону терпеливо ожидавшего Рустама.

— Да…

— Пусть за мой станок садится, — неожиданно предложил рабочий, помолчал и добавил ворчливо: — Помочь!.. Могла бы Зоя Кузьминична и меня попросить. Не хуже других работаю…

— Да понимаешь… — смутился Саша. — Так уж получилось… Неожиданно. Ты не обижайся.

— Ну, нечего время терять, — неожиданно мягко улыбнулся Борис. — Рабочий день не резиновый. Устраивайте своего новичка. А станок закапризничает — кликнете. Я его как свои пять пальцев изучил.

— Спасибо! — с чувством пожал товарищу руку Хасанов.

Поступок Серпухова и удивил и обрадовал всех рабочих цеха. Такое здесь случалось не часто.

Саша и Хасанов не отходили от Рустама ни на шаг. Они внимательно наблюдали за первыми его, ещё робкими движениями, показывали, как лучше пропускать шпульку между нитями основы, какие движения лучше и удобнее выполнять ногами, чтобы свободнее были руки, молниеносно устраняли допущенные новичком огрехи. Потом спешили к своим станкам. Помощь помощью, а на них тоже лежит план.

Рустам проработал без отдыха до самого обеда. Устал до зелёных кругов в глазах, хотя сделал значительно меньше других. Всё тело покрылось неприятной липкой испариной, руки и ноги, каждую косточку ломило так, то хоть кричать хотелось. «Шефы» уже несколько раз предупреждали своего подопечного, что так изводить себя с самого начала нельзя. На первых порах, пока придёт сноровка, выработается автоматизм в движениях, надо чаще отдыхать. Однако Рустам ни за что не хотел останавливать станок, чтобы размять затёкшие ноги и спину, дать отдохнуть рукам.

В первую половину дня в цех раза два, будто случайно, заходила Зоя Кузьминична. И каждый раз задерживалась на участке, где работал Рустам, о чём-то вполголоса говорила с Хасановым и Сашей. Рустама трогала эта забота и в то же время несколько сковывала. И без того неуверенные его движения становились совсем замедленными, вялыми, беспорядочными.

— Шефы ваши жалуются, — наклонилась к Рустаму Зоя Кузьминична. — Говорят, не отдыхаете совсем. Так нельзя. И вам вредно… И на качестве работы отражается.

В это время со двора послышались резкие металлические звуки. Наступил обеденный перерыв. Часть рабочих ушла обедать домой, остальные направились в столовую.

Рустам, выйдя вместе с Сашей из цеха, с наслаждением умылся под одним из жестяных умывальников, до хруста в костях потянулся.