Грант недовольно засопел, но отпустил меня. Я вышла в ванную. Тест лежал в косметичке под раковиной, в пластиковом футляре, в котором он продавался. Сунув его в карман шортов, я вернулась в спальню и застала Гранта уже без футболки. Сердце сладко сжалось при виде татуировки, которую он сделал в прошлом году за несколько дней до свадьбы. Подойдя, я провела пальцем по рисунку – Грант набил себе распечатку сердцебиения Логана, которую врач отдал ему после первого УЗИ, а ниже короткую поговорку, табличка с которой когда-то висела у меня над кроватью: «Нет дождя – нет цветов».

Я поцеловала татуировку.

– Люблю ее так же сильно, как в тот день, когда ты ее сделал. Но тут кое-что неправильно. Придется тебе сходить к мастеру добавить еще чернил.

Брови Гранта сошлись на переносице, когда он оглядел свою грудь, оттянув кожу, чтобы лучше видеть.

Я вынула из кармана тест.

– У тебя тут сердцебиение только одного ребенка…

Лоб у Гранта пошел морщинами, а глаза на секунду стали огромными.

– Ты…

Я кивнула.

– Снова беременна.

Грант зажмурился, и я затаила дыхание. Когда он снова посмотрел на меня, в его глазах плескалась радость.

– Ты беременна, – повторил он. – Моя жена снова беременна!

– Бывает, – не удержалась я, – когда муж просто ненасытен.

Грант подхватил меня на руки и закружил по комнате.

– Как я люблю тебя беременную! Обожаю твой большой живот и налитые груди! Обожаю брить тебе ноги, когда тебе уже неудобно нагибаться! С тобой я снова ожил, Айрленд, и твоя беременность – лишнее тому доказательство!

– Это самые приятные слова, какие мне доводилось слышать. За исключением, пожалуй, небритых ног.

– Ну и славно, потому что я это от души. А теперь клади срочно твою беременную задницу на кровать, буду вручать тебе мой подарок.

* * *