— Ну так что, придешь? Учти, во мне сейчас суицидальные поползновения просыпаться начинают. Это я к твоей совести взываю.

— Ну, раз дело так обстоит — куда ж я денусь? До крайности дело доводить не станем. Жди, минут через двадцать буду.

Нет, все-таки, Женька — настоящая подруга. И то — потому, что тоже сидит сейчас одна. А лежал бы у нее муж на диване, разве сорвалась бы она вот так, на ночь глядя, ко мне? Да и я бы не позвала ее — совесть бы не позволила вносить разлад в чужую семейную жизнь — никакой муж на свете не придет в восторг от подобной ситуации.

Я еще раз перечитала записку. Больно. Ну и дура. Знаю, что дура, но все равно — больно. Прошлась по комнатам. В доме кавардак — черт обе свои ноги переломает. Сторожевая собака дрыхнет без зазрения совести. Перешагнула через него, чуть не упала, а он даже лапой не пошевелил. Делать не хочется ничего совершенно. Я, кажется, «наполеон» печь собиралась? — Не будет никаких «наполеонов».

Нет никакого повода. Потому что нет никакого праздника. Для меня, во всяком случае. Надоело. Они гуляют, а я, как всегда, буду полночи сегодня и полдня завтра пахать на кухне, чтобы устроить праздник в честь самой себя? Хватит. Дети выросли, стали эгоистами, и спектакли о счастливой семье для душевного равновесия им больше не требуются.

Что я делала не так? Если честно — наверное, не так — все. Прежде всего то, что они живут без отца. Я, кажется, вечно буду винить себя в этом. Что бы они ни говорили. Потому что, если бы наш бывшенький папочка не был им нужен, не рванул бы сейчас Тошка к нему, да еще — с ночевкой. А кстати, он же никогда не ночевал там. То есть — вообще никогда. Неужели этот тип воспылал отцовской любовью именно сегодня? Целенаправленно — мне назло. С него станется. И нынешняя женушка не возразила? Своих пусть рожает! Нечего чужих использовать. А коли уж берешь — так бери всех четверых. И со всеми четырьмя устраивай себе праздник души, а не с самым маленьким и безответным.

А мне еще казалось, что у нас — семья. Нет никакой семьи. Потому что семья — это целое. А у нас целого нет. Есть все — сами по себе. И это — сейчас. А потом они вырастут, и будет то же самое, что у Ады. Она ведь тоже не монстров воспитывала — нормальных любимых детей. А вышло то, что вышло. Почему же моя жизнь должна оказаться счастливее, чем у нее?

— Привет, подруга! — раскрасневшаяся с мороза Женька мгновенно заполнила мою опустевшую квартиру. Чем? Полем, наверное, энергетическим. Оно у нее все-таки сильное. Даже как-то светлее и теплее стало. — Кончай депрессию разводить. Я пока тут у тебя отогреюсь, а ты давай, в быстром темпе одевайся. В загул пойдем.