Под моими ногами скрипят половицы и это слышу не только я. К черту все! Будь, что будет.

Тянусь к двери и одним рывком распахиваю её настежь. Застываю в проеме, окидывая пронзительным взглядом брата и сестру. Увидев меня, Анита пытается подняться со стула, но Давид останавливает её попытку, кладя руку на плечо.

Мы встречаемся с Фатхетдиновым взглядом. Он щурится, поджимает губы и шумно дышит. Мгновение застыло. Мне не хочется с ним драться, точнее, не хочется именно сейчас, когда за стенкой в соседней комнате спит маленький ребенок. Но Фатхетдинов считает иначе.

Широким размашистым шагом он минует разделяющее нас расстояние и, сжав правую руку в кулак, замахивается, целясь мне под дых. Блокируя атаку, выставляю вперед руку, согнутую в локте.

– Прекратите! – верещит женский голос, но уже поздно.

Мы с Фатхетдиновым валяемся на полу. Он стал сильнее? Нет. Просто сейчас я защищаюсь, а он нападает. Из него хлещет злость и дурацкие амбиции. В этот момент сильнее он.

Поток холодной воды, вылившийся на наши горячие головы, приводит в чувства. Разум моментально становится чистым, как стекло.

– Разошлись по углам! Живо! – командует Анита, держа в руках пустую кастрюлю, из которой только что вылила на нас воду.

Давид, нехотя, отстраняется. Одним рывком поднимается на ноги и, чертыхнувшись под нос, занимает свободный стул. Вытирает мокрое лицо рукавом своего пиджака, а затем поворачивается в мою сторону и пригвождает свирепым взглядом к стене.

– Куда ты спрятал Дину? – спрашивает охрипшим голосом.

– У тебя крыша поехала? – ухмыляюсь и вытираю ладонью кровь на разбитой губе.

– Когда я найду Дину и, если узнаю, что ты до неё дотронулся, – замолкает, делая тяжёлый вдох, – я убью тебя, Шагаев.

– Ебанутый, как и твой отец!

Давид резко вскакивает на ноги, но в этот раз я успеваю нанести ему правый апперкот и, похоже, сломать нос.

– Чокнутый! – кричит на меня Анита и, обняв брата за плечи, ведёт к умывальнику, чтобы остановить поток крови, струящийся из ноздрей Фатхетдинова.

Я не вижу, что происходит, да мне оно и не надо. Подхожу к нужному шкафчику и, порывшись на полке, достаю небольшую металлическую коробку. Открываю её, беру небольшую стопку долларов, перевязанную резинкой для денег, и сую во внутренний карман курточки.

– Я тебе правда надоел? – спрашиваю у Аниты, остановившись за её спиной.

Жена резко оборачивается. Смотрит на меня ненавистным взглядом, кусает губу.

– Лучше бы я тебя не спасала, – качает головой.

Делаю глубокий вдох и с небольшим промежутком времени сухо произношу: