Скованная ужасом, Лора все еще стояла за книжными полками. Она застыла на месте, не решаясь даже подумать, чта будет, если ее обнаружат, и боясь шорохом выдать свое присутствие. Когда она поняла, что Мэтью собирается сделать, она густо покраснела и инстинктивно закрыла глаза. Однако, от звуков невозможно было скрыться; они были еще красноречивее, чем вид. Лора заткнула уши, но как ни старалась, не могла отгородиться от них. Время от времени она давала отдых рукам, и тогда вся сцена наглядно представала перед ней. Она слышала стоны и крики княгини, но не могла сказать, вызваны они наслаждением или болью. Мэтью не издавал ни звука — только шлепающие удары плоти о плоть говорили о его присутствии.

— Нет, больше не надо, прошу… Я больше не могу, — умоляла княгиня. Потом раздался крик: — Мои жемчуга! Ты порвал мое жемчужное ожерелье!

Лора открыла глаза и с ужасом увидела, что несколько жемчужин подкатились прямо к ее ногам.

— Ваше бесценное ожерелье, княгиня! Как жаль, — с издевкой произнес Мэтью.

— Бесценное. Да!

Я должна что-то сделать, сказала Лора себе. Они обязательно будут собирать жемчуг.

Дверь в зимний сад находилась в задней стене, и Лора рассчитала, что пара у камина не увидит ее. Она осторожно высунула голову из-за полок и оценила расстояние до двери — ей надо было сделать примерно шесть шагов, но при первом же шаге раздался треск, заставивший ее замереть.

— Что это было? — спросила княгиня.

Мэтью прислушался.

— Ничего, — спокойно сказал он. — Вероятно, мебель потрескивает.

Лора затаила дыхание, и теперь она могла вздохнуть с облегчением. Она приподняла юбку, чтобы посмотреть, чем был вызван треск, и увидела, что наступила на жемчужину. Она раздавилась на полированном полу, и Лора машинально наклонилась, чтобы собрать осколки, как явное свидетельство постороннего присутствия. Подкравшись, наконец, к двери, она осторожно взялась за ручку и медленно начала ее поворачивать, надеясь, что она хорошо смазана и не заскрипит. К счастью она открылась беззвучно, и Лора выскользнула в темноту и тишину зимнего сада.

Ее била дрожь, но она сумела незамеченной добраться до своей комнаты и почти упала на кровать. Наконец дрожь прекратилась, и она смогла спокойно оценить ситуацию. Она должна была признать, что все это время думала только о том, чтобы ее не обнаружили. Теперь, находясь в безопасности, она даже посочувствовала княгине, которая, по-видимому, вела себя очень глупо, и к тому же бесчестно. Сейчас Лора испытывала смешанные чувства: облегчение оттого, что выбралась из библиотеки незамеченной; удивление тем, что жизнь у знатных и красивых не всегда бывает гладкой и счастливой; и поразительную и совершенно глупую радость оттого, что сэр Мэтью Брайт не собирается жениться.