Что-что?! Я впилась глазами в текст:

«Ещё, будучи на службе в армии, Мин Юнги перенес операцию по удалению аппендикса. Операция прошла успешно, но рэперу пришлось провести какое-то время на больничной койке. При аппендэктномии – классической операции с разрезом на правой стороне живота первичная реабилитация в больнице занимает не более десяти суток. Также на длительность влияет то, на какой стадии был диагностирован аппендицит, и индивидуальные особенности организма. Сейчас айдол чувствует себя хорошо и готов с новыми силами приступить к тренировкам и репетициям. Из проверенного источника стало известно, что группа намерена возобновить контракт с лэйблом Биг Хит, а это означает, что скоро поклонников ждут встречи с новыми песнями, коих наверняка за годы службы мемберы написали немало».

Я еще раз пробежалась глазами по строчкам статьи. Теперь всё встало на свои места. Вот почему Юнги так долго не демобилизовался. Скорее всего, сначала он, действительно, был на границе Демилитаризонанной зоны, а потом у него случился аппендицит. И как раз десять дней он мог пролежать в больнице. Другого объяснения происшедшему у меня просто не было.

Я, наконец, почувствовала облегчение. Теперь у ребят опять начнется привычная жизнь – привычная и планомерная. И это было хорошо. А я тоже буду жить – своей жизнью, растя сына. Я встала из-за компьютера и достала кулон-сердечко – подарок Юнги. Открыла малюсенький замочек, всмотрелась в обе фотографии. Когда-нибудь потом, когда сын вырастет и будет способен понять меня, я покажу ему эти фото и расскажу, каким был его отец.

Но, как это чаще всего бывает – «человек предполагает, а Бог – располагает».

Я уже почти успокоилась, вновь втянулась в повседневную рутину, когда однажды вечером, когда я уже уложила Юнчика спать и, забравшись с ногами на диван, сидела с электронной версией очередного красивого женского фэнтези с хэппи-эндом, раздался телефонный звонок.

«Сын, что ли?» – подумала я. Но номер высветился незнакомый, более того – какой-то странный, непривычный. Я осознала это уже после того, как приняла вызов:

- Алло!

И услышала в трубке мужской голос:

- Менеджер-ним? Аннён!

- Кто это?

- Менеджер, ты что! Быстро же ты забыла мой голос! – рассмеялись в трубке.

И только тогда я поняла, что говорили не по-русски. На корейском!

- Н-намджун?! Это ты?!

- Ну, отлично! Узнала, наконец!

- Но – как?! – я неверяще отвела телефон от уха, взглянула на экран: в нем по-прежнему стояла моя сим-карта, с моим номером. – Как… Как ты узнал?..

- Твой номер? – судя по интонации, лидер улыбался. – О-о-о! Это была целая эпопея! Пришлось поиграть даже в шпионские игры! – и снова смех.