Госпожа Кан сидела все так же у постели дочери и что-то негромко ей рассказывала. Намджун приблизился, заглядывая в любимое лицо.

- Омони, - попросил он, - вы позволите мне побыть наедине с Ми Сун?

- Конечно, конечно, - поднялась она. – Я пойду, поговорю с доктором.

И она вышла из палаты.

Джун с тяжелым вздохом опустился на стул, погладил неподвижно лежащую поверх одеяла тонкую руку девушки и, взяв ее обеими руками, прижал к лицу, вдыхая присущий только ей аромат:

- Как же так, любовь моя? Почему так вышло? Ты же знаешь, я не смогу без тебя… Ты не можешь бросить меня вот так… Ты моя чаги, моя половинка. Если тебя не будет рядом, как мне жить тогда? И наш ребенок? Ты знала о нем, да? А если знала, почему не сказала мне?.. Что мне сделать, скажи, чтобы ты очнулась, открыла глаза… Твои прекрасные глаза… Ты знаешь, что они напоминают мне янтарь со дна древних морей? Они такие же живые, солнечные, как и он. Люблю твои глаза, твое лицо. Твой голос. Люблю тебя всю, без остатка. Давай же, Ми Сун! Возвращайся ко мне! Ты же знаешь, как нужна мне. Всем нам! Твоя мама много плачет. Отца я пока не видел, но думаю, он тоже в большом горе… Ты не можешь так поступить с нами! Нет-нет! – при этих словах голос его прервался, и из горла вырвалось глухое рыдание.

Он уронил голову на край кровати и больше не сдерживал рыданий, сотрясавших все его тело, тяжелых, трудных, мужских и оттого еще более страшных.

Ему и самому в этот момент было очень страшно. А что если он потеряет эту девушку, лежащую здесь так неподвижно, безвольно и безмолвно? Как тогда жить ему дальше?

Парень не услышал, как отворилась дверь, и в палату зашла мама Ми Сун. И только вздрогнул, когда на плечо его опустилась сухая узкая ладонь госпожи Кан-старшей.

- Намджуни, слезами ты ей не поможешь. Но хотя бы самому тебе станет чуточку полегче.

Намджун поднял голову и, утирая сгибом ладони, у самого запястья, мокрые глаза, глухо ответил:

- Простите, омони… Просто все это так тяжело…

- Я тебя понимаю, мальчик. Но что, если наша Ми Сун сейчас видит и слышит тебя? Она очень расстроится, видя тебя плачущим.

- Да, да, омони! Я буду сдержанным… - а слезы непроизвольно катились из его глаз и губы подергивались, сдерживая рыдания.

Они побыли с девушкой еще немного, а потом пришла медсестра с очередной капельницей, и им пришлось покинуть палату.

Водитель привез их к дому адмирала Кан. Намджун не стал заходить внутрь, а попрощался с матерью Ми Сун и, сев в свою машину, уехал домой.

Там, пройдя в спальню, ничком рухнул на кровать вниз лицом и некоторое время лежал неподвижно, без единой мысли в голове.