– Где, Падре Мануэль? – спросила я Толстушку, которую встретила во дворе.
– Он уехал по делам.
– Как уехал?! Куда он уехал?! – кричала я.
– Милли, надо было позвонить, – ответила обескураженная монахиня.
– Да, прости. Мне очень плохо. Мне нужно срочно поговорить с ним, – сказала я через слёзы.
– Что с тобой, Милли? – забеспокоилась Каталина.
– Мне плохо. Очень! У меня болит всё тело, я не могу дышать, всё болит!
– И душа?
– Да, и душа, – выдохнула я и обняла сестру. – Я останусь здесь, – сказала я, когда мы подошли к входу в монастырь.
– На крыльце?
– Да, я подожду Падре здесь.
Я не могла сейчас находиться там, где много народу. А если я пойду в комнату, то ко мне обязательно прилипнут ребята.
На этот раз мне очень сильно плюнули в душу!
Я просидела в своих мыслях почти час, но Падре так и не появился. Зато пришёл Гамусо. Он без слов обнял меня, и какое-то время мы так и просидели.
– Что случилось с гобой? – спросила я у него.
– Может, лучше ты мне расскажешь? Сестра Толстушка сказала, что тебе очень плохо.