– А долго вы тут пробудете? – не унимался Падре Мануэль, словно в чём-то нас подозревая.

– Нет, Падре, мы уедем, как только доедим сэндвичи, – сказала я важно и поднесла бутерброд на уровень его лица. – Хотите?

– Нет-нет-нет, – смутился Падре и сказал, что лучше пойдёт по своим делам.

Я на прощанье обняла его и пообещала, что обязательно на днях заеду.

Мы ещё немного побыли с Блондином вдвоём. Забрались на крышу и помечтали о нашем будущем.

Пока Иво звонил Флоренсии, и вешал на уши лапшу, я целовала его в шею, чтобы он поскорее закончил свой разговор.

Положив трубку, Блондин прижал меня к себе и, назвав своей женой, подарил мне самый сладкий поцелуй в мире.

– Пора возвращаться, – сказал Иво. – Хоть, и не хочется.

– Да, ты прав. Довези меня до остановки, я поеду на автобусе, чтобы нас не видели вместе.

– Ты поедешь на автобусе?! – удивился он.

– А что в этом такого? Я всегда езжу на автобусе, – ответила я, и мы пошли к машине.

***

– Милли, обрати на нас внимание, – умоляла Глория, усевшись с ногами в хозяйское кресло, пока я вытирала журнальный столик.

Я уже почти неделю дома, но до сих пор ничего не рассказала подругам. Сначала нам нужно уладить всё с Блондином и его Флоренсией, а уж потом я обязательно всё им расскажу.

Но очень сложно было держать язык за зубами, а слухи, которые ходят обо мне по дому, что я будто бы обокрала Донью, подогревали интерес Лины и Глории о том, где я была те два дня. А точнее, больше не – где, а с кем.

По вечерам мы тайно встречались с Блондинчиком в его комнате. Каждый день он говорит о том, что мы скоро поженимся, и это греет мне сердце.

Не в силах больше скрывать свою радость, я всё же решила рассказать девочкам о том, что произошло между мной и Иво, о том, что через пару дней мы с ним уедем и обвенчаемся, а по приезду подадим эту новость его родным, как факт.