Я понятия не имел, как ответить на этот вопрос. Мне даже думать о таком не хотелось.

– Ост? – снова спросил Леви.

– Не знаю, малыш. Но, думаю, нам лучше все же подготовиться.

Леви шмыгнул носом и уткнулся лицом мне в футболку.

– Я не хочу, чтобы она умирала. Не хочу остаться один.

Пытаясь сглотнуть вставший в горле ком, я поцеловал его в макушку.

– Ты не останешься один, малыш. Я всегда буду с тобой.

Поймав встревоженный взгляд Роума в зеркале заднего вида, я лишь крепче прижал к себе Леви и взглянул на маму.

– Resisti, Mamma. Resisti… ti prego.

«Держись, мама. Держись… Умоляю».

* * *

Маму сразу же отвезли в палату на четвертом этаже. Доктор, лишь взглянув, тут же согласился ее принять.

Выйдя из приемного покоя, я направился в комнату ожидания. И вдруг резко замер. Там собрались все друзья. Из-за моей спины выглянул Леви, а потом медленно обошел меня и встал рядом.

Я оглядел лица собравшихся. На всех застыли спокойствие и печаль. Увидев, что я вошел, Роум бросил встревоженный взгляд на Молли и повернулся ко мне.

– Ты позвал их всех сюда из-за мамы? – спросил я Роума, и он с сожалением покачал головой.

Я в замешательстве нахмурился и заметил, как сердито на меня смотрела сидевшая чуть поодаль Касс.

– Тогда что…

– Лекси, Остин, – тихо произнес Роум.

Внутри у меня все упало, задрожали руки. Роум побледнел, и я увидел, как вытирали слезы Элли и Молли.